Форум Енисейских казаков

Форум ищет главного администратора
Текущее время: 19 мар 2024, 10:27

Часовой пояс: UTC + 7 часов [ Летнее время ]


Правила форума


Братья казаки !

Форум енисейских казаков – это свободная дискуссионная площадка.

Здесь, как на казачьем майдане в старину, есть место разным мнениям, полемике и критике. Как и в старину, обсуждению подлежат все вопросы, касаемые казачества, нашей жизни в современном мире.

На форуме недопустимо употребление матерных и оскорбительных слов, недопустимы высказывания против Православия и матери нашей – Русской Православной Церкви.

Требуется уважительное отношение к государству Российскому, Патриарху всея Руси, Главе государства. При критике государственных должностных лиц, Войсковых Атаманов Казачьих Войск, недопустимы хамство, клеветнические наветы, неуважительное отношение к должности и чину.

Эти же правила необходимо соблюдать и при общении казаков друг с другом.

Не желающие соблюдать требования казачьей этики, с форума немедленно удаляются.



Начать новую тему Ответить на тему  [ Сообщений: 90 ]  На страницу 1, 2, 3, 4, 5, 6  След.
Автор Сообщение
 Заголовок сообщения: 24 января - День Памяти жертв массовых репрессий казачества
СообщениеДобавлено: 13 янв 2013, 22:54 
Не в сети
Администратор
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 23 янв 2012, 09:29
Сообщений: 10136
Изображение


Изображение

_________________
Внимательно читаем Правила форума


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: 24 января - День Памяти жертв массовых репрессий казачества
СообщениеДобавлено: 13 янв 2013, 22:57 
Не в сети
Администратор
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 23 янв 2012, 09:29
Сообщений: 10136
Изображение

_________________
Внимательно читаем Правила форума


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: 24 января - День Памяти жертв массовых репрессий казачества
СообщениеДобавлено: 15 янв 2013, 20:17 
Не в сети
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 18 мар 2012, 10:01
Сообщений: 1307
Репрессии советского режима против казачества, обобщенно и емко получившие ныне хлесткий термин"расказачивание", задуманы были пламенными революционерами сразу после захвата ими власти в России в октябре 1917 года. И вовсе не в мифическом подавлении казаками "народных выступлений" дело (казаков советские историки часто умышленно "путали" казаков с конной жандармерией). Консерватизм взглядов, зажиточность, свободолюбие, любовь к родной земле, почти поголовная грамотность казаков неизбежно делали их смертельными врагами большевиков-сионистов.

В России до 17-го года довольно компактно жило более четырёх млн казаков. Идеологи "мировой революции": Троцкий (Бронштейн), Ульянов-Ленин и иже с ними объявили казаков "опорой самодержавия", "контрреволюционным сословием". Как писал Ленину один из таких "теоретиков", И. Рейнгольд: "Казаков, по крайней мере, огромную их часть, надо рано или поздно истребить, просто уничтожить физически, но тут нужен огромный такт, величайшая осторожность и заигрывание с казачеством: ни на минуту нельзя забывать, что мы имеем дело с воинственным народом, у которого каждая станица - вооруженный лагерь, каждый хутор - крепость".

Первые карательные акции были организованы большевиками сразу после октябрьского переворота - силами "интернационалистов" (латышей, мадьяр, китайцев), "революционных матросов", горцев Кавказа, иногороднего (т.е. не казачьего) населения казачьих областей. А уж затем это насилие вызвало участие казаков (до того пытавшихся соблюдать подобие нейтралитета в общероссийской сваре) в Белом движении.
Террор советов протв казачества достиг своего первого пика еще в ходе Гражданской войны - оформившись известной директивой Оргбюро ЦК ВКП(б) 24 января 1919 г. Речь шла о репрессиях против всего казачества! Этот подписанный Свердловым документ настолько важен в "юридическом" оформлении политики советской власти в отношении казачества, что стоит привести здесь его полный текст:

"Циркулярно, секретно".

Последние события на различных фронтах в казачьих районах - наши продвижения в глубь казачьих поселений и разложение среди казачьих войск - заставляют нас дать указания партийным работникам о характере их работы при воссоздании и укреплении Советской власти в указанных районах.
Необходимо, учитывая опыт года гражданской войны с казачеством, признать единственно правильным самую беспощадную борьбу со всеми верхами казачества путем поголовного их истребления. Никакие компромиссы, никакая половинчатость пути недопустимы. Поэтому необходимо:

1. Провести массовый террор против богатых казаков, истребив их поголовно; провести беспощадный массовый террор по отношению ко всем вообще казакам, принимавшим какое-либо прямое или косвенное участие в борьбе с Советской властью. К среднему казачеству необходимо применять все те меры, которые дают гарантию от каких-либо попыток с его стороны к новым выступлениям против Советской власти.

2. Конфисковать хлеб и заставить ссыпать все излишки в указанные пункты, это относится как к хлебу, так и ко всем другим сельскохозяйственным продуктам.

3. Принять все меры по оказанию помощи переселяющейся пришлой бедноте, организуя переселение, где это возможно.

4. Уравнять пришлых "иногородних" к казакам в земельном и во всех других отношениях.

5. Провести полное разоружение, расстреливая каждого, у кого будет обнаружено оружие после срока сдачи.

6. Выдавать оружие только надежным элементам из иногородних.

7. Вооруженные отряды оставлять в казачьих станицах впредь до установления полного порядка.

8.Всем комиссарам, назначенным в те или иные казачьи поселения, предлагается проявить максимальную твердость и неуклонно проводить настоящие указания.

ЦК постановляет провести через соответствующие советские учреждения обязательство Наркомзему разработать в спешном порядке фактические меры по массовому переселению бедноты на казачьи земли.

Центральный Комитет РКП(б)".


Помимо массовых расстрелов, были организованы продотряды, отнимавшие продукты; станицы переименовывались в села, само название "казак" оказалось под запретом...

Директива Свердлова дополнялась и развивалась разного рода постановлениями. Так, "Проект административно территориального раздела Уральской области" от 4 марта 1919 г. предписывал "поставить в порядок дня политику репрессий по отношению к казачеству, политику экономического и как подобного ему красного террора... С казачеством, как с обособленной группой населения, нужно покончить".

Уже 3 февраля 1919 г. появился секретный приказ председателя РВС Республики Троцкого, а 5 февраля - приказ № 171 РВС Южного фронта "О расказачивании".
Тогда же директива Донбюро ВКП(б) прямо предписывала:
а) физическое истребление по крайней мере 100 тысяч казаков, способных носить оружие, т.е. от 18 до 50 лет;
б) физическое уничтожение так называемых "верхов" станицы (атаманов, судей, учителей, священников), хотя бы и не принимающих участия в контрреволюционных действиях;
в) выселение значительной части казачьих семей за пределы Донской области;
г) переселение крестьян из малоземельных северных губерний на место ликвидированных станиц...

Мало того - Донбюро и Реввоенсовет требуют неукоснительного исполнения на местах своих директив, спуская по инстанциям документы подобного типа:
"Ни от одного из комиссаров дивизии не было получено сведений о количестве расстрелянных... В тылу наших войск и впредь будут разгораться восстания, если не будут приняты меры, в корне пресекающие даже мысли о возможности такового. Эти меры: полное уничтожение всех, поднявших оружие, расстрел на месте всех, имеющих оружие, и даже процентное уничтожение мужского населения".
Подписал сей документ, между прочим, ни кто иной, как И. Якир (тогда член РВС 8-й армии).

Как писал в приказе-воззвании в августе 1919 г. Ф. Миронов ( своим сотрудничеством с большевиками увлекший на предательство и гибель тысячи казаков):
"Население казачьих земель стонало от насилий и надругательств. Нет хутора и станицы, которые не считали бы свои жертвы красного террора десятками и сотнями. Дон онемел от ужаса... Восстания в казачьих областях вызывались искусственно, чтобы под этим видом истребить казачество". Сам председатель Донбюро С. Сырцов, говоря о "расправе с казачеством", его "ликвидации", отмечал: "станицы обезлюдели". В некоторых было уничтожено до 80% жителей. Только на Дону погибло от 800 тысяч до миллиона человек - около 35% населения.

Вот ещё одно свидетельство посланного на Дон московского коммуниста М. Нестерова: "Партийное бюро возглавлял человек... который действовал по какой-то инструкции из центра и понимал ее как полное уничтожение казачества...
Расстреливались безграмотные старики и старухи, которые едва волочили ноги, урядники, не говоря уже об офицерах. В
день расстреливали по 60-80 человек... Во главе продотдела стоял некто Голдин, его взгляд на казаков был такой: надо всех казаков вырезать! И заселить Донскую область пришлым элементом..."

Другой московский агитатор, К. Краснушкин: "Комиссары станиц и хуторов грабили население, пьянствовали... Люди расстреливались совершенно невиновные - старики, старухи, дети... расстреливали на глазах у всей станицы сразу по 30-40 человек, с издевательствами, раздевали донага. Над женщинами, прикрывавшими руками свою наготу, издевались и запрещали это делать..."

Именно осуществление директивы Оргбюро привело к восстанию на Верхнем Дону 11 марта 1919 г. И первой восстала та самая станица Казанская, что незадолго до этого чуть ли не хлебом-солью встречала большевиков!..

Побывавшие в восставшей Вешенской летчики Бессонов и Веселовский докладывали Войсковому Кругу:
"В одном из хуторов Вешенской старому казаку за то только, что он в глаза обозвал коммунистов мародерами, вырезали язык, прибили его гвоздями к подбородку и так водили по хутору, пока старик не умер. В ст. Каргинской забрали 1000 девушек для рытья окопов. Все девушки были изнасилованы и, когда восставшие казаки подходили к станице, выгнаны вперед окопов и расстреляны... С одного из хуторов прибежала дочь священника со "свадьбы" своего отца, которого в церкви "венчали" с кобылой. После "венчания" была устроена попойка, на которой попа с попадьей заставили плясать. В конце концов батюшка был зверски замучен...".

8 апреля 1919 г. - очередная директива большевицкого Донбюро:
"Насущная задача - полное, быстрое и решительное уничтожение казачества как особой экономической группы, разрушение его хозяйственных устоев, физическое уничтожение казачьего чиновничества и офицерства, вообще всех верхов казачества, распыление и обезвреживание рядового казачества..."
После оккупации красными Юга России репрессии прокатились по областям Кубанского и Терского войск. При выселении терских станиц Калиновской, Ермоловской, Самашкинской, Романовской, Михайловской, Асиновской красные горцы убили семьдесят семь тысяч стариков, женщин и детей и вселились в опустевшие станицы с горных районов Терской области...

Известен случай, когда "в один прием" были вывезены на север и расстреляны более шести тысяч кубанских офицеров.
К концу 1920 году остатки Кубанской армии -преимущественно рядовые казаки, - сложив оружие, расходились по домам. Казалось бы, реальный шанс для большевиков добиться замирения. Однако советская 9-я армия лишь усиливала репрессии. В одном из ее отчетов учтены карательные акции за время с 1 по 20 сентября:
"Ст. Кабардинская - обстреляна артогнем, сожжено 8 домов...
Хутор Кубанский - обстрелян артогнем...
Ст. Гурийская - обстреляна артогнем, взяты заложники...
Хут. Чичибаба и хут. Армянский - сожжены дотла...
Ст. Бжедуховская - сожжены 60 домов...
Ст. Чамлыкская - расстреляно 23 человека...
Ст. Лабинская - 42 чел...
Ст. Псебайская - 48 чел...
Ст. Ханская - расстреляно 100 человек, конфисковано имущество, и семьи бандитов отправляются в глубь России...
Кроме того, расстреляно полками при занятии станиц, которым учета не велось..." И вывод штаба армии: "Желательно проведение в жизнь самых крутых репрессий и поголовного террора!..".
Ниже - зловещая приписка от руки: "Исполнено".
При т.н. "конфискациях" у казаков порой выгребались все имевшиеся вещи, вплоть до женского нижнего белья!..

Одновременно развернута была кампания обоснования террора в большевицкой печати.
Например, в феврале 1919 г. газета "Известия Наркомвоена" (выходившая фактически под прямой редакцией Троцкого) писала: "У казачества нет заслуг перед русским народом и государством. У казачества есть заслуги лишь перед темными силами русизма... По своей боевой подготовке казачество не отличалось способностями к полезным боевым действиям. Особенно рельефно бросается в глаза дикий вид казака, его отсталость от приличной внешности культурного человека западной полосы. При исследовании психологической стороны этой массы приходится заметить сходство между психологией казачества и психологией некоторых представителей зоологического мира...".

По мнению наркомвоена РККА Троцкого выходило, что,: "казаки - "царские сатрапы... и российский пролетариат не имеет никакого права применить к ним великодушие... На всех их революционное пламя должно навести страх, ужас, и они, как евангельские свиньи, должны быть сброшены в Черное море!"

Вспоминая события тех лет, даже убежденный коммунист М. А. Шолохов пишет (письмо Горькому от 6 июня 1931 г.):
- "Я нарисовал суровую действительность, предшествующую восстанию; причем сознательно упустил такие факты... как бессудный расстрел в Мигулинской станице 62 казаков-стариков или расстрелы в станицах Казанской и Шумилинской, где количество расстрелянных казаков (б. выборные хуторские атаманы, георгиевские кавалеры, вахмистры, почетные станичные судьи, попечители школ и проч. буржуазия и контрреволюция хуторского масштаба) в течение 6 дней достигло солидной цифры - 400 с лишним человек..."
Активное истребление шло до 1924 года, после чего наступило некоторое затишье. Конечно, аресты продолжались, приутихла лишь волна бессудных расправ.
Советская власть, изображая "гражданский мир", добивалась возвращения эмигрантов (дабы окончательно ликвидировать угрозу с их стороны). Первое время "возвращенцев" не трогали.., но уже к 1926 году на Дону оставалось не более 45% прежнего казачьего населения, в других войсках - до 25%, а в Уральском войске - лишь 10% (оно чуть ли не целиком снялось с места, пытаясь уйти от безбожной власти).
Был уничтожен весь самый цвет казачьего народа- это наиболее активная и добропорядочная часть. Не следует забывать и того, что из страны ушли в эмиграцию огромное число казаков старшего возраста - хранителей казачьих традиций.

Каканчивая разговор о первом этапе массового расказачивания, считаю необходимым особо подчеркнуть особую роль в его организации Ленина. В последние десятилетия советской власти для многих даже самых записных диссидентов общим местом было, подчеркивая репрессивную антинародную сущность сталинского режима, кивать на "доброго" Ильича.
Действительно, довольно ранняя смерть Ленина оставила возможность неких предположений, будто при нем было бы все было совсем иначе. Тем более что огромное количество документов, вышедших за его подписью, с категорическими "расстрелять", "беспощадно и повсеместно", было надежно упрятано в архивах.

Сегодня, по прошествии нескольких десятилетий мы знаем о подлинной роли Ленина в принятии этих изуверских писем и директив. Ленин не только знал о происходящем, но и лично, наряду со Свердловым, участвовал в выработке политики большевицких властей по отношению к казакам. Достаточно вспомнить ленинскую телеграмму Фрунзе по поводу "поголовного истребления казаков"!

Вот еще одно свидетельство - письмо Дзержинского Ленину от 19 декабря 1919 г., в котором указывается, что на тот момент в плену у большевиков содержалось около миллиона казаков.
Какую, вы думаете, наложил вождь резолюцию на этом письме?
Ну, разумеется, вполне в своем духе - "Расстрелять всех до одного"!
На Кавказ Ленин периодически отправлял телеграммы - "Перережем всех".
Слава Богу, что у Советов просто физически сил не было, чтобы осуществить в те годы все людоедские директивы "человечного" Ильича.
И слава Богу, что этот сифилитик рано ушёл из жизни, после его смерти началась непримиримая борьба за главенство в партии и государстве. Эта борьба шла не на жизнь, а на смерть и закончился один из его этапов ударом Рамона Меркадера по плешивой голове ярого русофоба Троцкого.
Страной стал править Сталин, который прекрасно понимал, что друзья Троцкого из-за океана не оставят попыток взять реванш и поставить во главе СССР своего ставленника. Это именно американские банкиры оказали помощь Гитлеру и привели его к власти в Германии. В Европе вновь запахло войной. И это стало одной из причин, что в 1936 году Сталин сделал опору на государственников- державников. Он четко уловил веяния того предгрозового времени и дал "добро" на комплектование в составе РККА казачьих корпусов и дивизий. Можно по разному относиться к этому, но тем самым, именно он, кровавый палач русского народа, вольно или невольно, предоставил возможность выжить остаткам казаков в СССР. Хотя репрессии казаков и всего русского народа продолжались все тридцатые и частично, сороковые годы. Тем не менее факт остаётся фактом.

И.З. КАЗАКОВ


Последний раз редактировалось Енисеец 18 янв 2013, 18:06, всего редактировалось 1 раз.

Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: 24 января - День Памяти жертв массовых репрессий казачества
СообщениеДобавлено: 16 янв 2013, 01:11 
Не в сети
Администратор
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 23 янв 2012, 09:29
Сообщений: 10136
Изображение

Изображение

Изображение

Изображение

Изображение

Изображение

_________________
Внимательно читаем Правила форума


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: 24 января - День Памяти жертв массовых репрессий казачества
СообщениеДобавлено: 16 янв 2013, 12:15 
Не в сети
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 18 мар 2012, 10:01
Сообщений: 1307
ГЕНОЦИД ЕНИСЕЙСКОГО КАЗАЧЕСТВА В СОВЕТСКИЙ ПЕРИОД НА ПРИМЕРЕ СТАНИЦЫ МОНОКСКОЙ МИНУСИНСКОГО УЕЗДА ЕНИСЕЙСКОЙ ГУБЕРНИИ

На сессии Верховного Совета РСФСР состоявшейся 18 октября 1991 года народными депутатами первого созыва того Верховного Совета был принят Закон Российской Федерации «О реабилитации репрессированных народов». Принят он был не сразу. Но под давлением множества неопровержимых свидетельств и доказательств, депутаты Верховного Совета были вынуждены признать датой начала политических репрессий в нашей стране день 25 октября (7 ноября) 1917 года. Кровавый и страшный день русской истории, когда власть в России захватили сионисты-евреи, принесшие неисчислимые страдания народу, пролившие реки русской крови, истребившие миллионы и миллионы русских людей, и который, - вот парадоксы истории, - с подачи высшего руководства страны решено именовать теперь не иначе, как «день согласия и примирения». Позволю себе, не отнимая времени читателей, привести некоторые положения данного Закона. Так, статья первая гласит: «Реабилитировать все репрессированные народы РСФСР, признав незаконными и преступными все репрессивные акты против этих народов». Статья вторая Закона дана в такой вот редакции: «Репрессированными признаются только народы (нации), народности или этнические группы и иные, исторически сложившиеся культурно-исторические или культурно – этнические общности людей, например к а з а ч е с т в о, в отношении которых, по признакам национальной или иной принадлежности, проводилась на государственном уровне политика клеветы и геноцида, сопровождавшаяся их насильственным переселением, упразднением национально-государственных образований, перекраиванием национальных и территориальных границ, установлением режима террора и насилия в местах спецпоселения». И далее, в статье одиннадцатой сказано: «Культурная реабилитация репрессированных народов предусматривает также осуществление комплекса мероприятий по восстановлению их духовного наследия и удовлетворению культурных потребностей. Это означает также признание за репрессированными народами права на возвращение прежних, исторических названий населённым пунктам и местностям, незаконно отторгнутых у них в годы советской власти». В настоящее время в различных источниках как отечественных так и зарубежных авторов называется цифра от сорока до шестидесяти миллионов наших соотечественников. Таково число тех, кто в той или иной мере, стал жертвой тоталитарного строя в СССР. Именно в таких, невиданных ранее в истории масштабах, под руководством партии большевиков-коммунистов послушные ей «правоохранительные» органы: ВЧК-ОГПУ-НКВД-МГБ на протяжении нескольких десятилетий осуществляли истребление русского и других коренных народов России. В последние годы некоторыми заинтересованными структурами в сознание народа усиленно внедряется мнение о том, что вся вина за эти злодеяния лежит на одном только Сталине, а рядовые исполнители и руководители органов НКВД на местах вроде бы и не причём. Они мол, что называется только «добросовестно» исполняли волю «отца всех народов». Вне всякого сомнения, вина самого Сталина и членов Политбюро ВКП (б) в проведении репрессий огромна. Однако, как же было на самом деле? Надо помнить и о том, что репрессии были начаты по времени гораздо раньше, чем наступило могущество Иосифа Виссарионовича Джугашвили.
Так, в сентябре 1918 года, менее чем через год после захвата власти большевиками, была образована «Всероссийская Чрезвычайная Комиссия» - ВЧК, (сокращенно - «ЧеКа») которая повела дело методом внесудебной расправы над всеми несогласными с политикой большевиков. Уместно будет заметить, что на древнееврейском слово «ЧеКа» означает не что иное, как «бойня скота». После объявления верхушкой большевиков в сентябре 1918 года о начале «красного террора», на места было спущена инструкция, в которой говорилось следующее: «…немедленно арестовать всех эсеров, а из буржуазии и офицерства брать значительное число заложников с целью расстрела». Далее в тексте сказано: «…мы, то есть советская власть, не ведём войну против отдельных лиц - мы истребляем буржуазию и всех её «прихлебателей», как класс. Не ищите на следствии материалов и доказательств, что обвиняемый действовал словом или делом против советов. Первый вопрос, который вы должны ему предложить: к какому классу он относится, где служил, имеет ли царские милости и награды. Впрочем, все эти положения относятся целиком и к деятельности временного правительства и периоду гражданской войны. Ответы арестованного на эти вопросы и должны, в конечном итоге, определить судьбу арестованного. В этом, и только в этом, смысл и сущность «красного террора». Для того, чтобы ускорить в стране также и «культурную» победу октябрьского переворота, в массовом масштабе стали практиковаться аресты священнослужителей и верующих. Новая власть стала отбирать у церкви здания храмов и церковную утварь. В 1922 году был расстрелян Патриарх Тихон и проведён целый ряд арестов верующих с показательными расстрелами последних. Сажали и ссылали монахов и монашек, церковный актив и старост. Правда поначалу власть делала вид, что преследует верующих не за исповедание Веры, но за высказывание своих убеждений вслух, за воспитание детей в религиозном духе. Все двадцатые годы продолжался поиск и поимка уцелевших в годы гражданской войны как царских, так и белых офицеров. В жизни случается всякое. Бывало, что в годы гражданской войны многие из этой категории лиц успевали повоевать как на «белой», так и на «красной» стороне. Тех из них, кто избежал немедленного расстрела сразу после ареста или задержания, «таскали» по бесконечным проверкам, ограничивали в работе, месте жительства, задерживали, вновь отпускали, снова задерживали – постепенно все они уходили в «Гулаг», чтобы уже никогда не вернуться из лагерей на волю.
После окончания гражданской войны, в 1921 году, ВЦИК РСФСР объявил всеобщую амнистию рядовым казакам, воевавшим в гражданскую войну на стороне белого движения. Надо сказать, что таких лиц в те годы набиралось немало. Многие из их числа поверили обещаниям советской власти, тем более, что даны они были на самом высоком уровне. Начиная с 1922-23 и все последующие годы многие бывшие белые казаки стали возвращаться (реэмигрировать) из-за границы на Родину. Согласно архивов, в СССР вернулось более девятисот енисейских казаков и членов их семей. Как оказалось, советская власть и не собиралась их прощать - объявление от имени ВЦИК всеобщей амнистии явилось всего лишь способом заманить реэмигрантов в хитро расставленные сети чекистов. Надо сказать, что в первые два-три года после возращения на Родину их и вправду не трогали. Тем не менее, судьба многих из них оказалась весьма и весьма трагичной. Чтобы не быть голословным, приведу пример из истории бывшего казачьего поселения - станицы Монокской Минусинского уезда Енисейской губернии (ныне - село Большой Монок Бейского района РХ). Так, уже в 1920 году в Моноке были расстреляны карательным отрядом Лыткина, из состава красно-партизанской армии Кравченко-Щетинкина, ряд казаков-офицеров, ранее служивших в отдельном Красноярском казачьем дивизионе или Енисейских казачьих полках: Иннокентий Никитич Воротников, Николай Дмитриевич Байкалов, Николай Пименович Байкалов и георгиевский кавалер Павел Иванович Худяков. В этот же день красными партизанами был застрелен и священник местной Михайло-Архангельской церкви отец Степан, преградивший вооруженным людям путь в помещение православного храма.
Отмечу, что эти люди стали первой, но далеко не единственной жертвой монокского казачества, многие годы верой и правдой служившего интересам русского государства в деле защиты южно-сибирских территорий. Думаю, здесь уместно добавить, что от рук этих же карателей из отряда Петра Лыткина приняли мученическую смерть и два десятка жителей из соседнего хакасского улуса Тербин - Карасук, расположенного неподалёку от старинной казачьей станицы Арбаты. (ныне - с. Малые Арбаты Таштыпского района РХ).

…Считаю, что настала пора сделать небольшое отступление в нашем повествовании, для того, чтобы показать зловещую атмосферу тех лет. Вот что об этом явлении писал А. И. Солженицын: «…Именно в конце двадцатых - начале тридцатых годов прошлого двадцатого века хлынула следующая волна репрессий. Была она непомерно велика, и не имела ничего подобного во всей истории России. По-существу, это было переселение народов, это была этническая катастрофа на просторах бывшей Российской Империи. Она сорвала с обжитых, дорогих сердцу мест миллионов пятнадцать–двадцать трудолюбивых русских мужиков. Имя этому явлению – насильственная «коллективизация» и напрямую связанное с нею «раскулачивание». Этот многомиллионный поток ссыльных отличался от предыдущих «чисток» и «компаний» ещё и тем, что здесь, так сказать, «не цацкались» - брали и высылали семьями, и даже ревниво следили, чтобы никто из детей «кулаков» не отбился бы в сторону, избежав тем самым, наказания за отца – кулака, лишенного всех прав и имущества. К слову сказать, вся эта многомиллионная «армия» раскулаченных ничтожно мало содержала в себе тех самых кулаков, по наименованию которых и получила своё громкое название компания по проведению коллективизации -«раскулачивание». Раздувание и раскрутка этого хлёсткого термина – «кулак» - шла по стране неудержимо, и к началу тридцатых годов в советской деревне так именовали уже всех крепких хозяев: крепких в хозяйстве, крепких в труде, крепких в своих убеждениях».
Власть умышленно создала ситуацию, что на рубеже этих кровавых, страшных и роковых для России лет, - в двадцатых-тридцатых годах двадцатого столетия, настоящих тружеников - крестьян-единоличников, кормивших своим трудом себя, свои семьи, а по большому счету - всю огромную страну, бросились загонять в колхозы свои местные лентяи, неудачники и пьяницы, которые не умели, и не хотели трудиться на земле. В помощь им, властью были посланы на места приезжие из города, которые сами зачастую ничего не смыслили в сельском хозяйстве, но были наделены новой властью неограниченными полномочиями. Они упивались этой, свалившейся на них нежданно-негаданно возможностью вершить судьбы ни в чём не повинных людей. Такова была политика власти большевиков». (АРХИПЕЛАГ ГУЛАГ авт. А.И. Солженицын).

… Однако вернёмся вновь в Монок. …Сюда, в самом конце конце двадцатых годов, для организации колхоза на бывших казачьих землях, была направлена Анна Алексеевна Шумилова. В те годы она являлась кандидатом в члены РКП (б). По решению вышестоящих советских органов власти Шумилову назначили исполнять обязанности председателя сельсовета. Данное «учреждение» новой власти расположилось в одном из крепких, рубленых «крестом» казачьих домов, хозяин которого уже сгинул в круговерти кровавых событий гражданской войны. По свидетельству старейшей монокской казачки Анастасии Егоровны Байкаловой прожившей долгую и трудную жизнь (1898 - 2003 г.г.): «…под руководством – не доброй памяти «Шумилихи» - был создан «комитет бедноты», в который немедленно записали местных пьяниц и лодырей. Кроме них, в состав «комбеда» ввели бывших ссыльнопоселенцев Виктора Бурунских и Иннокентия Константинова, как пострадавших от царской власти. По решению членов «комбеда» к усадьбе заранее выбранной для «раскулачивания», направлялась группа активистов, которые несли над головами плакат с надписью: «смерть кулакам-мироедам!». По прибытии на место кто-то из них зачитывал хозяину усадьбы постановление о лишении его избирательных прав. Вслед за этим постановлением сразу же следовал целый ряд запретительных мер, которые в корне меняли жизнь «лишенца». Так, например, семьи «раскулаченных» в обязательном порядке выселялись из своих домов. Жильё у них попросту отбиралось. Кроме того, у таких семей изымался весь скот, сельхозинвентарь, проводилась опись всего имущества, которое становилось собственностью колхоза. На практике зачастую выходило, что отобранное у семьи имущество растаскивалось по домам «комбедовцев». Детям «лишенцев», кроме того, запрещалось посещать занятия в местной школе, а всем взрослым членам семьи-лавку потребкооперации (магазин- прим. авт.). Согласно предписанию районных властей, семьи «раскулаченных» лиц были обязаны убыть в ссылку, под надзор комендатуры того районного УНКВД, где «кулакам» было предписывалось отбывать ссылку. С собою разрешалось брать минимальное количество вещей и продуктов…».
Как правило, раскулаченные из Минусинского уезда, направлялись на строительство Артёмовского рудника, что в Курагинском районе Красноярского края - (печально известная для многих репрессированных деревня Ольховка, Курагинской волости бывшего Минусинского уезда). Кроме того, в архивах УФСБ по Красноярскому краю обнаружены данные на целый ряд несовершеннолетних лиц- жителей Большого Монока, сосланных в ссылку вместе со своими родителями. До середины тридцатых годов они находились в местах спецпоселения в северном Тегультетском районе Томской области.
Исполняя решения съездов ВКП (б), местные органы власти при проведении «коллективизации» весьма жёстко обходились с теми, кто по тем или иным причинам отказывался добровольно вступать в колхозы. В этом отношении, весьма показательна история семьи последнего монокского атамана Анания Ильича Байкалова. (он являлся руководителем местной казачьей дружины самообороны во времена правления адмирала Колчака в 1919-1920 г.г.). По меркам тех лет, единоличное хозяйство А.И. Байкалова являлось середняцким: пять лошадей, пять коров, небольшое стадо овец. Под пашней у семьи находилось десять с половиной десятин земли. В семье Анания Ильича было семь детей. За отказ вступить в колхоз «Горный Абакан», глава семьи получил от властей «твёрдое» задание: сдать государству дополнительно шестьсот пудов зерна – задание заведомо невыполнимое! За невыполнение плана хлебопоставок, Ананий Ильич, которому в ту пору шёл шестьдесят третий год, был арестован и препровождён в Минусинскую тюрьму. Следователи Минусинского оперсектора УНКВД сфабриковали «дело» из которого следовало, что «бдительные чекисты» сорвали подготовку «кулацко-белогвардейского заговора в Моноке. По версии следователей конечной целью «заговорщиков» являлось «…свержение советской власти в отдельно взятом районе». В число «заговорщиков» попали многие жители бывшей казачьей станицы. Ранее, многие из них проходили военную службу в Красноярской казачьей сотне, Красноярском отдельном казачьем дивизионе, в 1-ом или 2-ом Енисейских казачьих полках, в подразделениях Енисейской казачьей сводной бригаде или в иных частях царской (или белой) армии. В списке арестованных значатся: Байкалов Егор Алексеевич, Байкалов Егор Спиридонович, Байкалов Егор Ильич, Байкалов Никифор Пименович, Байкалов Пётр Иванович, Байкалов Иван Иванович, Байкалов Иван Ильич, Терских Фёдор Алексеевич, Терских Алексей Никитич, Упылицын Николай Георгиевич. Проводя аресты казаков, власти ни чем не брезговали. Так, к числу «контрреволюционеров» был причислен и старый монокский казак Никита Меркулович Байкалов, которому на момент его задержания шёл 106 год.(!) Старик-казак при задержании бросился на сотрудника УНКВД с батогом в руках и был застрелен во дворе собственного дома…
По приговору Особого Совещания НКВД по Западно-Сибирскому краю, согласно архивно-уголовному делу № 7542-11-15661 от 02.04.1930 года, вышеназванные лица 19 мая 1930 года получили различные сроки заключения по 58-ой статье уголовного кодекса РСФСР 1926 года. В отношении одного из них, - казачьего офицера и георгиевского кавалера Петра Ивановича Байкалова, как явствует из материалов архивно-уголовного дела - дело было выделено в «отдельное производство» и он был приговорен «особым совещанием» УНКВД ЗСК к ВМН (расстрелу) «…как один из злейших врагов советской власти…». Добавлю, что только из этого, небольшого по сибирским меркам сельского поселения, в тридцатые годы было репрессировано по политическим мотивам девяносто шесть человек. Вернуться же живыми из заключения довелось всего четверым монокским жителям. Назову их поимённо: Байкалов Егор Николаевич, Байкалов Михаил Фёдорович, Воротников Михаил Никитич и Терских Иннокентий Алексеевич.
Этот частный пример даёт нам зримое представление о том, какими были масштабы политических репрессий по стране. Это сколько же семей потеряли своих родных и близких: отцов, братьев, сыновей? Что же мы видим теперь? Власти, именующие себя преемниками большевиков, назвали 7 ноября «днём согласия и примирения», сделав очередную, уже какую по счёту попытку, списать злодеяния кровавого режима на одного Сталина, и тем самым попытаться переложить вину за уничтожение миллионов русских людей на этого человека. Хочется верить, что никакого примирения, никакого согласия между русскими людьми и почитателями идей нравственного выродка Ульянова - Ленина (Бланка) не будет. Не будет никогда. Слишком кровавы дела большевиков. Согласиться с ними: значит оправдать их кровавые богоборческие дела, оправдать геноцид русского народа, геноцид казачества, геноцид других коренных народов в составе России. Смею надеяться, что этому не бывать никогда. И залогом тому - пробуждающееся национальное сознание всё большего числа русских людей.

Сергей Байкалов.
г. Абакан. РХ


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: 24 января - День Памяти жертв массовых репрессий казачества
СообщениеДобавлено: 16 янв 2013, 19:16 
Не в сети
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 18 мар 2012, 10:01
Сообщений: 1307
Репрессии периода гражданской войны в отношении казачества. Слово «репрессия» в буквальном переводе с позднелатинского означает «подавление». Ныне под репрессиями понимают различные карательные меры, применяемые государственными органами, как крайние: смертная казнь, заключение (в тюрьме, лагере), ссылка, — так и не столь жесткие: лишение гражданских и имущественных прав, свободы передвижения и т.п. Обычно государство применяет такие меры для подавления политической оппозиции: реальной, потенциальной, мнимой. Реже репрессии осуществляются по национальным, религиозным и иным признакам. Апогеем репрессий является государственный террор (в переводе с латыни «страх», «ужас) — политика преследования, устрашения и физического уничтожения государством своих внутренних противников. Но в известном смысле понятие «террор» шире понятия «репрессия», т.к. терроризировать своих врагов может и оппозиция, например, нелегалы, устраивая теракты против представителей власти, в том числе, весьма высокопоставленных, так и не в чём ни повинного населения, случайно оказавшегося в месте проведения террористического акта. Террор может быть и стихийным, спонтанным, так и спровоцированным элитой или контрэлитой; например, когда толпа, выражающая настроения большинства, устраивает погром, убивает, изгоняет со своей территории представителей меньшинства (национального, классового и др.). Надо отметить, что советское государство, осуществляло политические репрессии в течение всего своего существования, с разной степенью масштаба и суровости, пожалуй, за исключением своего трагического финала — горбачевской «перестройки». Однако, самыми масштабными и жестокими репрессии советского государства, в том числе, и против казачества, были с момента зарождения советской власти и до конца тридцатых годов прошлого, двадцатого века. Весьма показательна репрессивная политика против казачества во время гражданской войны (ноябрь 1917 – ноябрь 1922 гг.), в проведении которой можно выделить следующие периоды.
1. Период «мягких» репрессий «первой советской власти» (ноябрь 1917 – весна–лето 1918годов, до начала массовых восстаний в тех или иных казачьих войсках). Лишение имущественных прав выражалось в широкомасштабной политике экспроприации движимого и недвижимого имущества, денег и других ценностей у частных лиц, коммерческих и общественных организаций (в том числе церкви). При «вышибании» у бывшей экономической элиты денежных контрибуций, практиковалось заложничество; (как угрозы, так и реальное взятие заложников). Лишение гражданских прав выражалось в ликвидации выборных органов казачьего сословного самоуправления, в ограничении свободы слова, собраний, демонстраций (цензура, закрытие оппозиционных газет, арест агитаторов, запрет или разгон митингов и демонстраций и т.д.). «Нетрудовые» слои населения были лишены избирательных прав, и в выборах в «совдепы», как правило, не участвовали. Для запугивания политических противников применялись элементы стихийного террора. В очагах начавшейся «малой» гражданской войны применялся и государственный террор. Так, только в одном Новочеркасске, центре Области войска Донского, большевики расстреляли с 13 февраля по 14 апреля 1918 года более 500 офицеров, в том числе 14 генералов и 23 полковника. Имущественных прав, в наибольшей степени, лишили терское казачество. Для того, привлечь на свою сторону горцев, большевики передали им часть казачьих земель, причем земельные наделы ряда казачьих станиц были переданы чеченцам и ингушам целиком, т.е. казакам грозило выселение. Так, в 1918 году, «советы» отдали ингушам три станицы: Тарскую (с хуторами), Сунженскую и Воронцово-Дашковскую ( срочно была переименована в Аки-юрт). Еще три станицы: Фельдмаршальская, Кохановская, Ильинская, — были разорены и сожжены чеченцами и ингушами ещё в конце 1917 года, их жители приютились по соседним станицам. При выселении станицы Тарской, казаки, не желавшие оставлять родные гнезда, при поддержке осетин, оказали сопротивление «чоновцам» и ингушам - горцам. В результате, ингуши и красноармейцы убили в станице 57 мужчин и 11 женщин. Белая армия генерала А.И. Деникина, заняв территорию Северного Кавказа, вернула казаков-терцев назад, в их станицы.
2. Репрессии в начале «большой» гражданской войны (весна 1918 – январь 1919годов.), когда государственный террор и вооруженные действия стали главными средствами борьбы коммунистов с политической оппозицией. Местами, уже весной 1918 года, террор приобрел тотальный характер. Например, в Семиречье, после подавления спровоцированного советской властью так называемого «Верненского белоказачьего мятежа». Этот красный террор выражался, прежде всего, в истреблении всех казачьих офицеров, священников, интеллигентов, в расстреле всех, сдавшихся в плен, казаков станицы Больше-Алматинской (май 1918 года), в массовых казнях населения в станицах Копальской (19.06.1918 года), Любовинской (Каскелен), Тастакской, казачьем выселке Кугалинском. В ряде случаев, жители, и не только казаки, но и крестьяне-старожилы, уничтожались без различия пола и возраста, «включительно до грудных младенцев». Казачьи селения выжигались, без крова осталось около шести тысяч семей казаков. Семиреченское казачество облсоветом было не только расказачено, т.е. лишено казачьего звания, земли, переданной «в общенародное пользование», но и лишено всех избирательных прав.
3. Насильственное расказачивание и тотальные антиказачьи репрессии в феврале – августе 1919года. в завоеванных красной армией районах Донского, Уральского и Оренбургского казачьих войск во исполнение знаменитого циркуляра Оргбюро ЦК РКП(б) «По отношению к казакам» от 24 января 1919года, требовавшего поголовного истребления «богатых казаков» и «беспощадного массового террора по отношению ко всем вообще казакам, принимавшим какое-либо прямое или косвенное участие в борьбе с Советской властью». В белых армиях, по мобилизации, побывали почти все военнообязанные казаки, поэтому красный террор оказался направлен против абсолютного большинства казачьего сословия. Представители советской власти на местах, воспринимали этот циркуляр не иначе, как призыв Москвы к «полному уничтожению казачества» по принципу: «чем больше вырежем «казачья», тем скорее утвердится Советская власть…» Насильственное расказачивание, прежде всего, вылилось в массовые казни. Расстреливали не только офицеров, станичных и хуторских атаманов, писарей, судей и т.п., но и стариков, женщин. Так, на Дону, казни начались с конца февраля с создания целой сети революционных трибуналов. Всего за несколько дней, в районе станицы Вешенской было расстреляно не менее 600 чел., в станице Морозовской около 200 чел., в станице Мигулинской 62 старика, в станицах Казанской и Шумилинской в течение шести дней были расстреляны свыше 400 казаков и т.д. Кроме того, у казаков отнимали землю, хлеб и другую сельхозпродукцию, повозки, лошадей, сельхозинвентарь. Начала проводиться политика переселения на казачьи земли крестьянской бедноты из центра России, вооружения иногородних и полного, под угрозой расстрела, разоружения казаков. Казачество лишили не только избирательных, но фактически, - всех гражданских прав вообще. В ответ на дикие репрессии большевиков, на Дону, 11 марта вспыхнуло Вешенское восстание, известное ещё и потому, что весьма детально и подробно описанное всемирно известным русским писателем, нобелевским лауреатом М.А. Шолоховым в романе «Тихий Дон». Верхушка большевиков в своих приказах Реввоенсовету Южного фронта от 15 и 17 марта 1919 года, потребовала сжигания восставших селений, массового взятия заложников, расстрелов каждого 10-го и даже 5-го мужчины, применения других мер, таких, как применение химического оружия. В заложники брали «всех видных представителей данной станицы или хутора, пользующихся каким-либо авторитетом, хотя и не замешанных в контрреволюционных действиях». От себя добавлю, что всех, сколько-нибудь «замешанных», служивших ранее в частях белой армии, расстреляли ещё до начала восстания.
4. Некоторое ослабление красного террора случилось во второй половине 1919 года и оно было связано с попыткой РКП(б) расколоть казачество на «красных» и «белых» агитационно-пропагандистскими средствами. «Смягчение» дошло до того, что 17.01.1920 года был введен, и в течение нескольких месяцев, действовал декрет ВЦИК и СНК РСФСР об отмене смертной казни по приговорам ВЧК и ревтрибуналов. Однако изначально этот декрет не распространялся на прифронтовые полосы, где казни по-прежнему продолжались. В ходе военных операций, особые отделы советских армий обычно сразу же расстреливали попавших к ним в плен, наиболее видных деятелей белых. На последнем этапе разгрома белогвардейцев, в том числе, и окончательного разгрома армий адмирала А.В. Колчака и генерала А.И. Деникина, нужды в массовых казнях и не было, так как, пули заменил тиф, буквально косивший военнопленных. Так, по признанию председателя РВС 5-й армии и Сибревкома И.Н. Смирнова, в результате эпидемии тифа в Новонико-лаевском (ныне- г. Новосибирск) лагере, из двадцати пяти тысяч заключенных колчаковцев в живых оста¬лось не более восьми тысяч.
В директиве от 15.04.1920 года, управделами Всероссийской Чрезвычайной Комиссии (ВЧК) Генрих Ягода, настоятельно рекомендовал местным чекистам для быстрых, без ограничений, расстрелов отправлять арестованных в прифронтовые районы. Но вскоре расстреливать вновь стали повсеместно. Так, в Омске группу офицеров Сибирского казачьего войска, привезенных из Красноярского концентрационного лагеря, казнили 5 июня 1920 года По первомайской амнистии 1920 года, из лагерей и тюрем было выпущено значительное число бывших белых, но реальной свободы они так не получили. Амнистированных обязали не менее двух лет прослужить в военном ведомстве; их направляли на Польский фронт, в трудовые армии и т.д. А главное, в дальнейшем, все они, были обречены на новые фильтрации и чистки. В Сибири, например, едва ли не главным делом чекистов в 1920 году, было выявление и физическое уничтожение «исторической контрреволюции», т.е. активных колчаковцев и участников антисоветского движения в 1918 -1922 годах. На случай расширения вооруженного конфликта на Западе, коммунисты собрали большие партии пленных белых офицеров, в том числе казачьих. Однако позднее, нужда в этих потенциальных военспецах отпала, и партии офицеров стали отправлять в Архангельскую губернию на поголовное уничтожение. Известен случай затопления, в районе Архангельска, баржи с 1200 белыми офицерами. Есть данные о ликвидации большинства офицеров и чиновников Кубанской области. Где большевики, испугавшись высадки войск врангелевского десанта на Кубани, собрали и вывезли даже глубоких стариков, давным-давно находившихся в отставке. В августе – сентябре 1920 года, казаков-кубанцев партиями доставляли в Архангельск, там набивали в баржи, вывозили вверх по Северной Двине и расстреливали на пустырях из пулеметов. Так, было перебито всего, около шести тысяч офицеров и военных чиновников Кубанского казачьего войска. Особенно потрясает зачистка красными территории Крыма от бывших белогвардейцев, которые не смогли уйти в эмиграцию, после оставления полуострова русской армией генерала П.Н. Врангеля. Данная «зачистка» была проведена под руководством двух известных революционеров: венгерского еврея Бела Куна и Розалии Землячки. Для этого, предварительно, от имени знаменитого царского генерала А.А. Брусилова, перешедшего на службу к большевикам, всем белым, сдавшимся в плен, большевики обещали сохранение жизни и даже амнистию. Однако позднее, с ноября 1920 по апрель 1921 годов, в Крыму, только по официальным советским данным, было казнено не менее пятидесяти двух тысяч человек. А по неофициальным данным, большевиками было казнено от ста до ста пятидесяти тысяч бывших белых. Нечто похожее, но в меньших масштабах, происходило после оставления белыми частями территории Забайкалья, в ноябре 1920года. При следовании Дальневосточной красной армии по КВЖД, около 300 оренбургских казаков, соблазненных коммунистами, агитировавшими под защитой китайской полиции, решились вернуться из-за границы домой, однако после пересечения советской границы в районе «86-го разъезда», были под угрозой применения оружия, выгнаны из вагонов, и немедленно расстреляны из пулеметов. В зонах народных крестьянско-казачьих восстаний против коммунистов (на Кубани, Тереке, Иртыше, в Бухтарминском уезде и т.д.) красный террор и в 1920 году являлся тотальным. Приказ Реввоенсовета Кавказского фронта от 29.07.1920 года, требовал: «приводить в повиновение восставшие станицы самыми решительными мерами вплоть до их полного разорения и уничтожения».
В апреле – мае 1920 года, невиданных масштабов достиг террор против казаков на Северном Кавказе. На Тереке, большевики, уже вторично, выселили казачьи станицы: Тарскую, Сунженскую и Воронцово-Дашковскую, (ныне – чеченский поселение Аки-юрт), точнее, позволили горцам изгнать остатки деморализованных казачьих семей, — в самый разгар полевых работ. У других станиц, по распоряжению властей, отрезали большую часть земельных юртовых наделов. Всего, у терских казаков весной 1920 года, отняли и передали горцам более восьмидесяти тысяч десятин земли. Реализуя ленинскую установку: «…опора на горцев, казачьи земли надо отдать чеченцам», — коммунисты передали горцам полностью земельные юрты (наделы) восемнадцати, из двадцати, станиц Сунженского отдела бывшего Терского войска. Всего, согласно этим планам, выселению подлежало шестидесяти шести тысяч человек казачьего населения. Ходатайства терских казаков, в том числе во ВЦИК РСФСР, об оставлении их в родных местах, было оставлено без внимания, что послужило толчком к новому казачьему восстанию на Тереке в октябре 1920 года. Оно также было жестоко подавлено большевиками, причем с использованием элементов стихийного низового террора горцев. Так, при вступлении в Ермоловскую станицу, местные советские губернские власти разрешили своим «союзникам»-горцам восьмичасовой погром станицы. В ноябре – декабре 1920 года, за участие в восстании, по приказу Г.К. Орджоникидзе и И.В. Сталина выселили казачье население пяти станиц: Ермоловской, Романовской, (ныне- Закан-Юрт), Самашкинской, (ныне-Самашки), Михайловской и Калиновской (ныне- Надтеречная). Станицу Калиновскую, как «наиболее злостную», Орджоникидзе приказал сжечь, но потом смилостивился. Выселялось тотально все русское население: и казачье, и иногороднее. Мужчин от 18 до 50 лет, кроме советских служащих, увезли на принудительные работы в Архангельскую губернию, Донецкий угольный и Бакинский нефтяной бассейны (на эти же работы посылали казаков и из прочих терских станиц: Ассиновской и Наурской, Мекенской и др.). Женщин, детей, стариков отправили в Моздокский и Кизлярский уезды, но не ближе пятидесяти километров от оставленных родных станиц. Взять с собой семьям разрешили только домашнюю утварь, одежду. Все же остальное: запасы продовольствия, скот, сельхозорудия и другое имущество, — было передано государственным органам, в том числе чеченской комиссии по выселению. Чтобы выжить, выселенные, были вынуждены «побираться и просить милостыню». Это была первая в истории Советской России депортация, т.е. изгнание всего местного, «автохтонного» населения определенного района, в качестве меры «поголовного уголовного наказания». Если прибавить к восьми выселенным станицам еще три, ранее также разграбленные горцами: Фельдмаршальскую, Кохановскую и Ильинскую, то получается, что к концу 1920 года, от казаков очистили земли одиннадцати терских и гребенских станиц. За пределы образованной большевиками-коммунистами Горской АССР, было депортировано более двадцати пяти тысяч терских казаков — примерно одна десятая часть всего казачьего населения Терской области. Тем самым, казаки, были лишены мест своего исторического проживания по Гребню и Терке. Уже к 1921 году, депортация казачьего населения дала свои печальные результаты. В условиях голода, она лишала продовольствия население северо-кавказских городов и рабочих нефтяных промыслов в Баку. Вселившиеся в станицы горцы, не могли быстро освоить сложного труда землепашцев и садоводов, т.к. были скотоводами и умели выращивать только кукурузу. Известны примеры, когда например, горцы ломали ветви и даже рубили плодовые деревья, чтобы собрать с них урожай, и т.п.).
5. Тотальные антиказачьи репрессии при подавлении массовых народных восстаний в первой половине 1921 года. Во время кризиса во взаимоотношениях системы военного коммунизма и деревни, казачество активно поддержало восставшее крестьянство и, в итоге, вновь попало под «красный молох» репрессий. Будучи не менее жестокими, чем во время насильственного расказачивания 1919 года, они охватили ещё большее пространство: не только Дон, Урал, Оренбуржье, но и Кубань, Терек, Сибирь и т.д. Например, в отношении «неисправимо контрреволюционных» станиц и деревень, продолжавших симпатизировать и помогать повстанцам и партизанам, если на них не действуют ни агитация, ни взятие заложников, Юго-Восточное бюро ЦК РКП(б) циркулярным письмом от 30.05.1921 года, предписало обкомам и губкомам партии «применять меры карательные вплоть до полного уничтожения станицы или села, и поголовных массовых расстрелов». В плане типологии репрессий этого периода, весьма показательно подавление Западно-Сибирского крестьянско-казачьего восстания.
Прежде всего, широко были распространены внесудебные расправы, творимые частями РККА, ВЧК, ВОХР, ВНУС, ЧОН, милицией, членами ячеек РКП(б) и РКСМ, прочими агентами власти, среди которых был сильный настрой «карать повстанцев на месте». Так, в отбитом у восставших Петропавловске в результате «повального обыска» 16 февраля 1921 года, советские войска уничтожили: зарубили, расстреляли, — не только всех лиц, «взятых с оружием в руках», но и вообще всех «подозрительных». Бои за станицы Лобановскую, Чалкарскую, Имантавскую Кокчетавского уезда, происходившие в период с 12 по14 марта 1921 года, закончились истреблением захваченных пленных, которых коммунисты частью порубили, частью утопили в прорубях (всего в этих трехдневных боях убито и бессудно казнено до 900 казаков). Бывали случаи, когда красные, ворвавшись в станицу, убивали без разбора всех попавшихся под горячую руку мужчин, даже подростков.
Пленные повстанцы, отправленные войсками в тыл, а также выловленные местными коммунистами и милицией, передавались специальным карательным органам. В Петропавловске чинил следствие и расправу Чрезвычайный полевой военный трибунал. По станциям и разъездам Транссиба с той же целью разъезжала Чрезвычайная тройка Представительства ВЧК по Сибири (К.И. Мосолов, М. Бородихин, И. Александровский). Такая же тройка была создана тем же Представительством и специально для Кокчетавского уезда. Полномочный представитель ВЧК по Сибири И.П. Павлуновский, 14 февраля 1921 года дал своим подчиненным инструкцию «О применении высшей меры наказания в районе, охваченном восстанием». Расстрелу подлежали: (а) все руководители и командиры повстанцев, (б) лица, не сдавшие огнестрельное оружие, (в) участвовавшие в порче железной дороги и телеграфа, (г) железнодорожники, уличенные в каких-либо связях с восставшими, (д) повстанцы, уже попадавшие в плен, отпущенные, но плененные вторично. Реально в феврале – марте 1921 года, чрезвычайные тройки и революционный трибунал, в суть дела не вникали и почти всегда осуждали всех попавших к ним в руки, на расстрел с конфискацией имущества. Приговоры обжалованию не подлежали и, как правило, приводились в исполнение немедленно. Осуждали и расстреливали партиями. Известно о казнях жителей станиц: Николаевской (две группы в 30 и 15 чел.), Селоозерской (18 казаков), Лосевской (23 казака), Кокчетавской (34 чел.), Щучинской (39 чел.), Арык-Балыкской (20 чел.) и т.д. В самом большом, из известных нам «расстрельных» списков 232 человека. В нем наряду с крестьянами и казаки Кокчетавского уезда: Аиртавской, Зерендинской, Лобановской, Чалкарской станиц. В ходе массовых расправ погибло много лиц, к восстанию непричастных или имевших к нему лишь косвенное отношение. В Петропавловске, в начале восстания, большевистские власти, расстреливали любого, за одно только распространение слухов о нем. После того, как коммунисты отбили этот город назад, они казнили несколько священников местного собора за то, что 14 февраля, когда вошли повстанцы, они якобы встречали их колокольным звоном. В действительности, в тот день колокола собора, как всегда, заблаговестили в 16.00 к вечерне. По тому же поводу был расстрелян, в группе с десятью казаками станиц Архангельской, Бишкульской, Надеждинской, Новоникольской, и Петропавловский епископ Михаил Красноперов (17.02.1921года). Труп его «для назидания», долгое время лежал на городской площади. В Пресногорьковской станице Петропавловского уезда, среди прочих казненных коммунистами, были священник Василий Преображенский с приемной малолетней дочерью, монахини Михайловского женского монастыря и его настоятельница игуменья Евпраксия. Массовые превентивные аресты и казни «бывших» и просто подозрительных лиц, были произведены в районах, до которых волна восстания не докатилась, например, в Омске. Во время Западно-Сибирского восстания было также расстреляно много бывших белогвардейцев, следствие по которым, из-за обилия такого рода дел, затянулось. По всей территории восстания коммунисты широко брали заложников, не взирая на возраст и пол. Из их числа за каждого убитого повстанцами ответственного работника, а иногда и за рядовых членов РКП(б), расстреливали по несколько человек. Так, 12 февраля 1921 года, Сибревком ввел ответственность «населения десятиверстной полосы по обе стороны от железной дороги» жизнью и имуществом за целостность железнодорожных и телеграфных линий. Под этот приказ попало и несколько станиц Омского и Петропавловского уездов. Южную (Омск – Челябинск) и Северную (Омск – Тюмень) линии Транссиба разбили на участки, закрепили за каждым соответствующие селения 10-верстной полосы и взяли из них заложников. В случае порчи полотна и телеграфной сети заложников расстреливали. Казнили даже за то, что человек видел в 10-верстной полосе повстанцев, но не донес властям.
После расстрелов местные ячейки РКП(б) проводили конфискацию имущества казненных. Омский губисполком, 4 марта 1921 года, даже принял специальное постановление об обязательной конфискации имущества расстрелянных, а также скрывшихся повстанцев и о распределении его среди бедноты. В Петропавловском и Кокчетавском уездах это постановление было введено в действие сразу же — по телеграфу. Кокчетавский уездный ревком образовал комиссию по выявлению участников восстания, учету и конфискации их имущества; аресты производились по доносам осведомителей, поощрявшихся из секретного фонда товаров первой необходимости, который отчасти пополнялся вещами, конфискованными у осужденных и расстрелянных. Масштабы репрессий против восставших и населения повстанческих районов в первой половине 1921 года впечатляют. Председатель Сибревкома И.Н. Смирнов 12 марта 1921 года телеграфировал В.И. Ленину о том, что в одном Петропавловском уезде убито при подавлении 15 тысяч крестьян (в том числе сибирских казаков. – В.Ш.), а в Ишимском — 7 тысяч. Но восстание всё ещё полыхало. Тюменский губком РКП(б) считал, что число погибших в губернии в феврале – марте 1921 года повстанцев, «во всяком случае, превышает два десятка тысяч». Но ведь восстание охватило не только Тюменскую, но и значительные части Омской, Челябинской, Екатеринбургской губерний. Получается, при подавлении Западно-Сибирского восстания красные каратели истребили несколько десятков тысяч человек. Многие повстанческие станицы, села, деревни лишились большей части взрослого мужского населения. Так, в Красновской волости Тюменской губернии из 400 трудоспособных мужчин к началу апреля 1921 г. осталось три десятка. В некоторых станицах Кокчетавского уезда, по данным члена Казачьего отдела ВЦИК Ф.П. Степанова, лично участвовавшего в подавлении восстания, число убитых жителей превышало 600 чел., т.е. они лишились 4/6 части всего своего населения. Большевики, фактически, установили в первой половине 1921 года, в районах казачьих и крестьянских восстаний, военно-террористический режим. С наибольшей стройностью отстроили его на Юго-Востоке Европейской России: Донскую и Кубанскую области поделили на сектора, секции и подсекции; в каждой действовала «специальная тройка» представителей ВЧК по разоружению казаков и выявлению «врагов Советской власти», эти тройки имели право вершить казни без суда. Позднее, эту же систему подавления недовольных, применили при ликвидации крестьянского движения в Тамбовской губернии.
6. Репрессии при ликвидации партизан («политбандитов») и последних очагов гражданской войны (вторая половина 1921 – 1922 годов.). Несмотря на переход к нэпу, повлекший спад повстанческих настроений сельского населения, несмотря на декларируемые амнистии партизанам, реально власти продолжали применять в отношении вооруженной оппозиции тотальные меры подавления. Так,13 июля 1921 года, Акмолинский губревком ввел ответственность сельских жителей за нахождение в районе их селений «белобандитов». Семейства «бандитов» предавались суду ревтрибунала, их имущество подлежало конфискации. В неспокойных селениях ставились на постой части Красной Армии с продовольственным содержанием за счет жителей. Своим решением от 15 сентября 1921 года, Кубано-Черноморский обком РКП(б), признал неотложной «оккупацию воинскими частями станиц», не выполнивших продналог. Были предложены меры против семей повстанцев: аресты всех мужчин старше 18 лет, высылка семей главарей «банд» на Соловки, местным исполкомам дали право выносить смертные приговоры. Полевые комендатуры проводили на Северном Кавказе поголовную проверку мужчин, брали в заложники родственников и пособников партизан, высылали их семьи в Архангельскую губернию, проводили конфискацию имущества. Приговоры выносили и политкомиссии частей РККА, на смерть они осуждали за классовую и сословную принадлежность, за бытовое недовольство властью, «за сожительство с бандитом» и т.д. Например, только политкомиссии 22-й стрелковой дивизии, с 20 сентября по 1 ноября 1921 года, по неполным данным, расстреляли на Северном Кавказе 3112 чел. Репрессии продолжались и в 1922 году. Так, в Ейском отделе Кубанской области за май – июнь 1922 года расстреляли 680 чел., в том числе 90 повстанцев, 443 «пособника», 143 заложника. Военное положение сохранялось в 36 губерниях, областях и автономиях РСФСР до конца 1922 г. При уходе осенью 1922 года из Приморья в Китай частей Земской Рати генерала Дитерихса, осмелившиеся остаться в России белые офицеры расстреливались победителями без суда и следствия. Тем не менее, сопротивление новой власти продолжалось. Так, по данным, предоставленным Сергеем Байкаловым из Абакана, много пишущем о репрессиях енисейского казачества, в Ачинском и Минусинском уездах Енисейской губернии действовал примерно до весны 1924 года Горно-Конный партизанский отряд им. Великого князя Михаила Александровича. Командиром этого отряда являлся енисейский казак, урядник одного из Енисейских казачьих полков И. Н. Соловьёв (1891-1924 г.г). На протяжении ряда лет этот повстанческий отряд под командованием "императора тайги" громил советские учреждения и раздавал захваченные продукты питания и мануфактуру населению уезда. По воспоминаниям старожилов ныне стал известен дичайший случай, произошедших в тех-же местах: взвод красных карателей под командованием П. Л. Лыткина из партизанской армии Щетинкина-Кравченко в улусе Тербин-Карасук, что был расположен неподалёку от казачьей станицы Арбатской Минусинского уезда, сбросил живыми в колодец 22, (по другим данным -29) местных жителей, обвинив последних в пособничестве «белобандитам». Тогда же красные каратели Лыткина расстреляли без суда в 1920 году нескольких казаков и офицеров станицы Монокской этого же уезда: И.Н. Воротникова, Н.П. Байкалова, И. П. Байкалова, В.К. Байкалова и П.И. Худякова. Несколько ранее, красные партизаны зверски расправились с атаманом станицы Каратуз Минусинского уезда П.Т. Шошиным и его родным братом Т.Т. Шошиным. Захватив раненых казаков в плен, отряд карателей утопил их в полынье реки. Весьма жестоко обращались с местным хакасским населением и подчинённые красного командира, будущего детского писателя А.П. Гайдара (Голикова), из отряда ЧОНа в Ачинском боевом районе, которые брали заложников среди местного хакасского населения и среди них малолетних детей, которых впоследствии расстреливали или топили их в озёрах. Об этом довольно точно рассказано в романе Владимира Солоухина «Солёное озеро». В Иркутской губернии в период с 1922 по1926 г.г. действовали группы белоповстанцев есаула Замазщикова и офицера Чернова, которые были частью уничтожены, а частью рассеяны только после боёв с регулярными частями РККА из состава 7-го кадрового кавалерийского полка войск ОГПУ, который дислоцировался в Новониколаевске. (ныне - Новосибирск.). Добавлю, что командиром этого полка был в те годы, хорошо известный на юге Сибири, «красный партизан» П.Е. Щетинкин; Происходили волнения и в других местностях. На Кубани и Тереке до весны 1925 года неоднократно случались и крупные восстания. Одно из таких восстаний произошло на реке на Амур в 1924 году). Надо отметить, что новая власть не останавливалась не перед чем: в неспокойных районах страны применялись жесточайшие меры подавления. Однако, в период с 1923 по 1928 годы, в советской карательной политике доминировали «мягкие» политические репрессии: ссылка, лишение гражданских и имущественных прав, свободы передвижения, запреты на учебу, профессии и т.д. Понятие «Большой террор» применительно к репрессиям 1937 – 1938 годов восходит, очевидно, к хрущевской оттепели, когда был разоблачен и осужден «культ личности И.В. Сталина» и реабилитированы репрессированные во время «ежовщины», «красные герои» революции и гражданской войны. В действительности, по масштабам и глубине эти репрессии в истории Советского государства стоят только на третьем месте. В 1937 – 1938 годах осуждено до 3,7 млн. чел., в том числе около 700 тысяч расстреляно). На втором — карательные мероприятия советской власти в 1929 – 1932 годах, т.е. периода раскулачивания и коллективизации (только общие суды РСФСР осуждали тогда ежегодно по 1,1 – 1,2 млн. чел., Кроме того, бессудно в 1930 – 1931 годы, в «кулацкую ссылку» отправлено 1,8 млн. чел.). А на первом, несомненно, — репрессии гражданской войны, доведенные коммунистами до уровня тотального государственного террора, геноцида по отношению не только к казачеству, но и к подавляющему большинству русского народа. До сих пор, сколько-нибудь полной и объективной статистики по карательным мероприятиям большевиков в период с 1917 по 1922 годы, в распоряжении исследователей нет. Но общие потери России от гражданской войны: (вкдючая потери на фронтах, от взаимного террора, голода и эпидемий) оцениваются не менее чем в двадцать два -двадцать три миллионов погибших русских людей. Еще 2,5 млн. человек бежали от красного террора и прочих ужасов гражданской войны в эмиграцию. Полагаю, что и «наказание изгнанием», и невозможность вернуться на Родину при определённых неблагоприятных условиях, вне всякого сомнения, следует также рассматривать также как серьёзную репрессивную меру.


Владимир Шулдяков
г. Омск РФ.


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: 24 января - День Памяти жертв массовых репрессий казачества
СообщениеДобавлено: 16 янв 2013, 20:18 
Не в сети
Администратор
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 23 янв 2012, 09:29
Сообщений: 10136
Александр Шекшеев
кандидат исторических наук

Гайдар и красный бандитизм: последняя тайна


Национальная идея, о необходимости разработки которой столь часто заявляют политические деятели, должна базироваться на прочном фундаменте осознания общественностью своего исторического прошлого. При наблюдающемся в настоящее время дефиците личностей, для построения гражданского общества важен поиск героев, чей пример мог бы стать жизненным ориентиром. Поговорим о крупных представителях российского социума, деятельность которых оставила неизгладимый след в истории.

Одной из легендарных личностей отечественной истории XX столетия является участник Гражданской войны, советский писатель Аркадий Петрович Голиков (Гайдар). Его жизненный путь получил широкое освещение в научно-справочных, литературоведческих и биографических трудах. Родился он в 1904 году, в городе Льгов Курской губернии, в семье учителя. Окончил пять классов реального училища. Летом 1917 года Голиков стал рассыльным в клубе большевиков, а в начале 1918-го вступил в Первую арзамасскую большевистскую дружину. С июля того же года служил секретарем в редакции газеты «Молот» – органа арзамасских совета и комитета большевиков, а с сентября – делопроизводителем в партийном органе.

Отвечая на заявление Голикова от 27 августа 1918 года, большевики приняли его в свои ряды, но из-за молодости – лишь с совещательным голосом. Полноправным членом РКП(б) он стал только с 15 декабря того же года и начал службу вначале адъютантом командира Арзамасского коммунистического батальона, затем – начальником охраны железной дороги.

С марта 1919 года Голиков был слушателем Московских (позднее Киевских) пехотных курсов комсостава РККА им. Н.И. Подвойского, в составе которых выступал против украинских повстанцев, с сентября того же года в качестве командира роты сводного курсантского полка защищал от петлюровцев Киев, воевал с белополяками, был ранен и контужен.

В феврале–марте 1920 года он продолжил учёбу в школе комсостава, слушателем её воевал, командуя ротой 34-й Кубанской дивизии, на Кавказском фронте. С февраля 1921 года был командиром 23-го запасного полка в Воронеже, с июня – исполняющим обязанности начальника 5-го боеучастка и командиром 58-го Нижегородского полка на Тамбовщине, где при подавлении крестьянского восстания получил ранение. Зачисленный в Военную академию Генштаба, в сентябре 1921 года Голиков был отозван в Башкирию на должность командира коммунистического батальона. По приказу штаба частей особого назначения (ЧОН) республики 9 февраля 1922 года он прибыл для прохождения дальнейшей службы в Иркутск, а затем был направлен в ЧОН Енисейской губернии.

Через два года больной чоновский командир был демобилизован, а с 1925 года начал публиковать свои произведения, став одним из основоположников советской детской литературы.

С началом Великой Отечественной войны Гайдар добился направления спецкором газеты «Комсомольская правда» на Юго-Западный фронт. Попав в окружение и сражаясь пулемётчиком партизанского отряда, осенью 1941 года у деревни Лепляева Полтавской области он погиб. В 1947 году прах Гайдара был перезахоронен в городе Канев. Гайдар был награждён орденами «Знак Почёта» и Отечественной войны I степени (1).

Вместе с тем сибирский период жизни Гайдара, круто изменивший его биографию и духовный мир, был длительное время неизвестен общественности, а затем быстро заполнился сведениями противоречивого характера. Радикально разные и несовместимые друг с другом взгляды были напрямую связаны с мировоззренческими установками авторов, с эмоциональным приятием или неприятием тех или иных событий. Ведь когда однозначность побеждает знание – рождаются мифы,

Миф первый: победитель Соловьёва

Историки Г.Д.Вдовенко и И.А. Прядко обнаружили некоторую архивную информацию и первыми в 1965 году сообщили о службе Гайдара во время Гражданской войны в Ачинско-Минусинском районе. Но существенный вклад в создание его облика как героя, ликвидировавшего местный «бандитизм», внес собкор газеты «Красноярский рабочий» Г.Ю.Симкин. Обнаружив в подмосковном Загорске бывшего чоновца Н.М.Никитина (Пашу Цыганка), капитана госбезопасности в отставке, он с его слов создал цикл статей, в которых впервые рассказал сибирскому читателю о борьбе Гайдара с «бандами». В частности, о штурме чоновцами под его руководством штаб-квартиры Соловьёва на Поднебесном Зубе (Тигiр тiзi), а также о его разведчице Н.Кукарцевой.

Данная информация, дополненная воспоминаниями чоновца Т. Г.Швецова, нашла воплощение вновь в статьях Вдовенко и в книге Б.Н.Камова. Выступающие в периодической печати краеведы, журналисты, партийные работники и бывшие чекисты, тиражируя рассказы о ликвидации Гайдаром местного «бандитизма» и дополняя несуществующими в действительности фактами (например, о разгроме соловьёвцев в Туве), продолжали преувеличивать его роль в этой истории (2).

Облик Гайдара позиционировался и в художественных произведениях. Создание советским кинематографом «бандитской» темы на сибирских материалах, привносящих в работу элементы экзотики, обусловило съемку на киностудии им. А.М.Горького приключенческой ленты «Конец императора тайги» (1978), главным героем которой был молодой Гайдар. Его образ в лице комбата Горохова воплотился на страницах романов А.П.Чмыхало «Отложенный выстрел» (1981) и «Седьмая беда атамана» (1994). Однако наступившие с перестройкой иные общественные представления о советской эпохе способствовали освещению ранее сокрытого в облике и деятельности её героев, в частности Гайдара. Обратившись к сибирскому периоду его жизни, Камов поведал о трудностях военного времени, пережитых молодым командиром в далёкой от коммуникаций, провинциальной Хакасии. В болезненных проявлениях в его поведении, расстреле пятерых человек, смерть которых он искупил своей гибелью на полях другой войны. Лучший по тому времени специалист по истории красноярской милиции Д.А.Бугаев, традиционно рассказав о победах Голикова, якобы одержанных в схватках с соловьёвцами, счёл необходимым указать, что причиной его отзыва с занимаемой должности послужили допущенные им расстрелы пленных бандитов.

Миф второй: «каратель»

Но настоящей сенсацией для сибирской общественности явилось появление книги В.А.Солоухина «Соленое озеро». Основываясь па крайне малых источниках, состоявших из некоторых биографических публикаций, известных историкам газетных материалов начала 1920-х годов, воспоминаний и реферата школьницы, Солоухин назвал А.П.Голикова (Гайдара) инициатором и исполнителем всех преступлений, совершённых представителями коммунистической власти в Хакасии.

Он обвинил Гайдара в убийстве конкретных лиц, массовых расстрелах от 76 до 134 коренных жителей из пулемёта, в организации потопления множества людей в местных озёрах, ледового пиршества красноармейцев, будто бы отмечавших день рождения своего командира на телах невинных людей, приготовленных к казни в ледяной купели.

Появление книги Солоухина вызвало массовые отклики читателей, опубликованные как Iв центральной, так и местной периодической печати. Одним авторам (Н Ахпашева, Т.Карачаков, П.Конгаров, II.Сазанакова) она позволила вспомнить пережитое хакасами во время Гражданской войны от общения с милицией, коммунистическими отрядами и тем самым сказать в адрес Гайдара, что пришлые люди не всегда играли в судьбах коренного населения сугубо положительную роль.

Среди этих публикаций своим проникновением в тему и замыслом привести разброс мнений к какому-то итогу выделяется цикл статей, написанных журналистом В.В.Полежаевым. Расцвечивая их рассказом о происхождении имени Гайдара, об особых отношениях его с Кукарцевой, М.Н.Тухачевским, И.В.Сталиным и следуя в фарватере солоухинских инсинуаций, автор попытался подтвердить их убедительным аргументом – воспоминаниями о зверствах гайдаровцев, записанными у жителей одного из хакасских селений. Данные статьи представляют определённую ценность тем, что содержат новые подробности о расследовании властями событий, инициированных Голиковым.

В то же время ряд авторов: В.Андрияшев. Е.Белоусова (Шушеначева), В.Волошко, О.Грек, Б.Дмитриев, К.Егоров, В.Иванченко, Д.Кожуховский, И.Правдин, А.Розанов, С.Третьяков, А.Филиппов, В.Шипов, М.Ягонская и другие, с ностальгией обращаясь к советскому прошлому, часто использовали свои публикации как возможность критиковать современную действительность. Они с возмущением отвергли обвинения Солоухина в адрес Гайдара, сочли эту книгу лживой и безнравственной по содержанию. Появилась необходимость более взвешенного подхода к оценке деятельности и чоновцев, и повстанцев (3).

Реалии «смутного времени»

Сопутствующим элементом установления советской власти на территории Сибири, а более всего в бывших партизанских районах, стал красный бандитизм. Его феномен нашел отражение в партийно-советских документах, выступлениях коммунистических вождей и лиц, возглавлявших советские правоохранительные органы, а затем получил освещение в трудах отечественных историков (4) и, в частности, ранних публикациях самого автора (5).

Для понятия красного бандитизма в 1920-е годы было характерно толкование его проявлений по отношению к отдельным лицам, что снижало уровень возможных обвинений государства в осуществлении зачастую антинародной политики. В 1922 году местные органы относили к нему имевший место в Красноярском и Канском уездах саботаж коммунистами продовольственных заготовок, а в 1925 году о наличии признаков вхождения Сибири в новую полосу красного бандитизма сообщал Ф. Э. Дзержинскому представитель ОГПУ И.П.Павлуновский (6).

Современные историки А.П.Угроватов, И.В.Павлова считают, что факты подтверждают предположение В.И.Шишкина о том, что красный бандитизм существовал все 1920-е годы. Пережив в своей эволюции этапы «классовых» расправ, «красной уголовщины», массового возрождения и свёртывания нэпа, он оказал существенное влияние на осуществление сталинской «революции сверху» (7).

Первую брешь в этом пробило заявление Е.Н.Шурановой о том, что красный бандитизм не являлся государственной политикой. А государственное насилие, в качестве политического аргумента, присутствовало в деревенских акциях коммунистической власти лишь в начале и конце 1920-х годов. Историки, включив в понятие «красного бандитизма» преступления, совершённые представителями и сторонниками коммунистической власти при осуществлении продовольственных заготовок и массовой коллективизации, тем самым чрезмерно расширили его сущность, хронологические рамки и влияние на судьбы деревни. Несмотря на активность и часто самостоятельность действий бедноты, спровоцированных мероприятиями властей, преступления, осуществлённые при развёрстке и раскулачивании, в основном не были самочинными, а являлись составной частью преступной по методам проведения и жертвенности крестьянства репрессивной государственной политики.

Вернувшись к характеристикам современников (8), правильным было бы представить красный бандитизм как действия революционно настроенных отдельных представителей власти, коммунистов, бедноты, в прошлом партизан, которые объявили их как форму борьбы с контрреволюцией. Все они по собственной инициативе совершали грабежи, тайные убийства и расправы над категориями «общественно вредных» граждан.

Красный бандитизм, прямым предшественником которого являлось деструктивное поведение партизан, был обусловлен жестокостью белой военщины, крестьянских повстанцев; в ответ у сторонников советской власти появилось стремление мести. Низкий уровень культуры коммунистов, избравших в работе среди населения лишь методы принуждения, а также к 1920-м воспитанных на экстремизме военного времени, менталитете «человека с ружьём», способствовал росту равнодушия к чужой и собственной жизни. Существование широкого слоя вооруженных людей, для которых война стала единственной и основной профессией, желание ответить на насилие насилием, долгая память о причиненном зле делало красный бандитизм неизбежным. Он подпитывался имевшейся в партийно-советском руководстве борьбой различных группировок и лиц за власть и личные интересы, «кризисом сознания», который при переходе к нэпу переживали многие коммунисты, обвинявшие свою власть в предательстве революционных идеалов. Жизненные тяготы, бюрократическая рутина и свежая память о Гражданской войне порождали радикальные настроения в среде низовых партийно-советских служащих, а физическое и психическое истощение, распространение пьянства провоцировали неизбежную преступность. Наконец, красный бандитизм порождался всей обстановкой продолжающейся гражданской междоусобицы, когда правительственные войска, посланные дли борьбы с повстанцами, для собственного выживания оказывались вынужденными заниматься «самоснабжением», в сущности подвергали разграблению целые территории. Чаще всего жертвами красного бандитизма становились более удачливые в жизни крестьяне-соседи, коренные жители, сельская интеллигенция. Вопреки сложившемуся представлению, что красный бандитизм начался в ноябре–декабре 1920 года, его проявления отмечаются ещё весной того же года. С передвижением частей и демобилизацией партизан, пробуждённых войной к политической жизни, считавших террор единственным орудием получения возможности существования, в деревнях Красноярского и Ачинского уездов под угрозой расправы происходили захваты у населения лошадей, подвод, имущества, денежных средств и незаконные аресты крестьян, а также пьяные безобразия (9).

В ходе освобождения территорий от остатков и сторонников колчаковцев, чекистами и милиционерами изымались у крестьян продукты и вещи, уничтожались не только «подозрительные» лица, но и путём провокаций – жители целых селений. В апреле 1920 года красноармейцы в Ирбейской волости Канского уезда убили учителя М.И.Волкова. В мае милиционеры, посетив Кызыльскую волость Ачинского уезда, арестовали и избили крестьян, угрожая расстрелом, присвоили их вещи и продукты. А в августе некий отряд, прочёсывающий Усть-Есинскую волость Минусинского уезда и обнаруживший «инородцев», справляющих Ильин день, уничтожил у них араку, перепорол и избил участников празднества (10). Выдавая себя за белых, отряд некоего Кормилина забирал продукты, лошадей, разъезжал по улусам в районе рудников «Юлия», «Улень», станции Сон, расстрелял там же семь человек (11). 10 октября от рук вохровцев во главе с П.Л.Лыткиным погибли 34 хакаса из улуса Большой Арбат, подозреваемые якобы в «казачьем бандитизме» (12)...

Новая и более сильная волна насилия коммунистов и бывших партизан над деревней, обусловленная призывом в Красную армию и необходимостью подавления крестьянских восстаний, началась с ноября 1920 года. В ночь на 7 ноября в Рождественской волости Канского уезда ставшие под ружьё партизаны-коммунисты расстреляли 42 члена «контрреволюционной организации» – служащих советских, кооперативных органов и представителей интеллигенции.

17 ноября после отбытия отряда, искавшего оружие, жители села Нижне-Игнатьевское Иланской волости обнаружили в ледовой проруби задушенных пятерых односельчан.

Самосудами, незаконными конфискациями имущества и убийствами арестованных особо отличались минусинские милиционеры. Сотрудники политбюро в декабре 1920 года были вынуждены двоих из них арестовать, а на других завести 15 дел. Однако в ночь на 14 января 1921 года в селе Новосёлово местные милиционеры во главе со своим начальником Ардашевым на этот раз убили и бросили в полынью уполномоченного райпродкома Р. Фангора и семерых членов семьи священника Попова, в том числе и детей (13).

Частыми стали случаи, когда лица, арестованные по подозрению в отсутствии лояльности к новой власти и обладающие какими-то ценными вещами, умерщвлялись конвоем якобы при попытке к бегству. В октябре 1920 года красноармейцами, пытавшимися ограбить задержанного при его конвоировании из села Покровское в Красноярск, был ранен инструктор по проведению Всероссийской переписи. Абаканские коммунисты при сопровождении из Форпоста в Минусинск застрелили шестерых задержанных, служащих райпродкома. Конвоем были убиты вывезенные из сел Агинское и Кобинское в Канск более двадцати советских, кооперативных служащих, а также священник, агроном, учитель и крестьяне (14).

Начиная с февраля 1921 года части 64-й бригады ВОХР, отряды милиции, Абаканской, Чебаковской, Ширинской коммунистических ячеек, преследуя прорвавшихся в Хакасско-Минусинскую котловину сережских и зеледеевских повстанцев во главе с Базаркиным и Олиферовым, не в силах справиться с местным «бандитизмом», вымещали своё бессилие на крестьянах и «инородцах». Распространяя слухи о нахождении в каком-нибудь селении «банды», они врывались в него, подвергая жителей арестам и расстрелам, а их имущество – разграблению.

В ночь на 15 февраля в селе Шарыпово по инициативе начальника уездной милиции П.Е.Пруцкого, под руководством партизанского вождя М.Х.Перевалова были удушены и брошены в ледяную полынью, по разным данным, 34–43 жителя. По приказу председателя Кызыльского волисполкома А.А.Тартачакова в улусах Малое и Чёрное Озеро расстрелу подверглись от 23 до 28 хакасов, на которых пало подозрение в снабжении олиферовцев оружием и продуктами. В нюне 1921 года в озёрах у сел Божье Озеро и Парная всплыли восемь трупов, опознанных односельчанами, исчезнувшие ещё зимой. Выяснилось, что коммунисты у села Божье Озеро загнали в водоем до ста человек коренного населения (15).

Весной 1921 года милицейские отряды, возглавляемые Переваловым, Ковригиным, Дзерво, Монаховым, Сервиным, Будисом, Черепановым, Чуприным, совершали преступления против местного населения улусов Кызыльской волости. В улусе Малый Топанов 16-17 апреля А.Е.Ковригин застрелил Ф. П. Топанова. А 2 мая красноармейцы из отряда Монахова убили Н.Балахчина, жителя одноимённого улуса. Сервин 3 мая в улусе Сулеков расстрелял И.Чарочкина, 11 мая красноармейцы из отряда Будиса увезли из улуса Аёшина и убили В.Д.Кокова. Одновременно отряды занимались конфискацией имущества и продуктов у коренного населения. Грабежами жителей закончилось, например, нахождение в Сарале отряда Перевалова. В целом по улусам Малый Топанов, Малый Кобежиков, Ефремкино и Трошкино красноармейцы изъяли 30 лошадей. Имели место и случаи изнасилования женщин: в июле 1921 года в Аскизе состоялось заседание выездной сессии губревтрибунала, осудившее за подобное преступление двоих милиционеров.

Такое поведение представителей власти заставляло не только хакасов, но и русских искать укрытие в тайге, превращая их в «бандитов».

Это обострило отношения хакасов и русских. До такой степени, что собравшийся 5 июня 1921 года в улусе Тартачаков Объединённый инородческий съезд в составе 110 делегатов постановил: с целью обособления от русского населения, создать в Минусинском уезде новую Чёрно-Подкаменскую волость, с «инородческой» милицией, состоявшей из «белых партизан» (16).

Однако грабежи и последующие убийства в «инородческом» районе продолжались. 27 июля 1921 года отрядом Гусева был разграблен улус Малый Тайдонов. Тогда же по приказу командиров Ковригина и Елизарьева коммунистами и красноармейцами вблизи улуса Половинка был убит М.П.Итыгин, а в деревне Парная – трое крестьян (17).

Подобными же преступлениями была отмечена деятельность представителей советской власти и в других местностях Приенисейской Сибири. В январе 1921 года массовый характер приобрели расстрелы коммунистами «спецов» в Красноярском уезде (18). По дороге в Ачинск милиционеры из корысти убили жителя села Малый Улуй. А в Минусинске чекисты и милиционеры расстреляли бухгалтера отделения Губсоюза Фреймана и девять агрономов, кооператоров и бухгалтеров.

В апреле–мае более двадцати членов комсостава коммунистических полков и «эсеровской организации», заподозренные в контрреволюционности, погибли во время конвоирования из Усинска и Каратуза в Минусинск. Восемь «контрреволюционеров» были расстреляны при отправке из Кежмы в Канск (19). В мае–июне были застрелены, якобы при попытке к побегу, семеро арестованных в Енисейском уезде, в мае–июле – столько же служащих агрономического пункта, четверо инженеров и техников в Канском уезде (20).

Отряды, возглавляемые уполномоченными губернской ЧК, милиционеры и агенты губинспекции, появившись в поисках оружия в деревнях Зеледеевской и Погорельской волостей Красноярского уезда и Даурской волости Ачинского уезда, подвергали жителей арестам, избиениям, а их имущество конфискации. В августе за убийство «бандитами» одного из командиров коммунистического отряда были выпороты и расстреляны двадцать крестьян с. Курбатово Ачинского уезда (21). В селе Нижний Ингаш Канского уезда конвой по указанию председателя волисполкома Тесля задушил пятерых арестованных. Тогда же в Минусинском уезде убитыми оказались семеро специалистов земотдела, а в октябре похищенными – тринадцать служащих и крестьян (22).

Весна–осень 1921 года в Енисейской губернии стали, как и в целом в Сибири, временем максимального распространения красного бандитизма: бесчинствовали все, кто был наделён властью. Тогда же появились первые признаки осознания властью опасности исходящей от нее же. Вопрос с красным бандитизмом был легализован. С августа в практику борьбы с ним вошли расстрельные приговоры. Но коммунисты с сочувствием относились к своим товарищам, подвергнутым уголовной ответственности за красный бандитизм, и для облегчения их участи пытались воздействовать на власть. Советское правосудие, в свою очередь, устраивало процессы театрального, профилактического характера. Обвиняемые вскоре освобождались по амнистии (23). Уже с 1922 года местные власти перестали рассматривать красный бандитизм как угрозу коммунистическому режиму и перешли к ещё более мягкому наказанию преступников.

Последнее способствовало тому, что красный бандитизм оставался заметным явлением сибирской действительности. В феврале 1922 года местные коммунисты, прибывшие по заявлению 16-летней девицы в поисках «банды» в село Отрадное Большемуртинской волости, перепились и стали избивать жителей шомполами, пытать, загоняя иглы им под ногти, а доносительницу голой, подгоняя ударами, водили по деревне.

Выступая на III беспартийной конференции национальных меньшинств Минусинского уезда (июнь 1922 год), К. М. Худяков рассказал о ряде случаев гибели «инородцев» из-за произвола красноармейцев и милиционеров, расстреливавших и топивших арестованных. В сентябре того же года коммунисты, арестовав по подозрению в связи с «бандой» четверых крестьян Перовской волости Канского уезда и избивая их день и ночь поленьями, винтовками, одного из них убили, а другого – расстреляли. К 1923 году в районе с. Рыбинское того же уезда бывшими партизанами Гусаровыми и милиционерами совершались вымогательства, избиения, присвоение ценных вещей, издевательства над арестованными. Были убиты одиннадцать человек и целиком – одна семья. Среди погибших находились председатель выездной сессии губревтрибунала, нарсудья и милиционер (24).

Массовый характер красному бандитизму в это время придавали сосредоточенные в районах активного повстанчества части особого назначения. Поголовное избиение и порку жителей Сырского общества в феврале 1922 года устроили красноармейцы отряда Комшина и местные коммунисты. Конфискацию имущества у некоторых «инородцев» Больше-Уленьского общества и Синявинской волости проводили красноармейцы отрядов Романова и Рудзевича. Ими же был убит житель улуса Богданов М. С. Чертыков.

В очередной раз красный бандитизм получил распространение во время формирования так называемых истребительных отрядов, которые должны были покончить с соловьёвщиной. Осенью 1922 года чоновцы из отрядов Овчинникова, Дерябина самовольно изымали фураж у населения, совершали грабежи, а командиры, пьянствуя, безобразничали. Взводный В. Л. Кудрявцев с целью ограбления расстрелял двоих хакасов, подлежавших призыву в ЧОН, вблизи рудника «Улень».

Безобразия и мародёрство чоновцев продолжались и после расформирования истребительных отрядов. Виновные предавались суду ревтрибунала, однако наказание их было незначительным (25). С ликвидацией крестьянского повстанчества, заставлявшего держать на определённых территориях воинские силы, красный бандитизм утратил характер массового явления. Но почва для него продолжала существовать. Например, в апреле 1923 года среди бывших ачинских партизан делались попытки возложить все налоги на «контру». Практиковалось создание фиктивных контрреволюционных организаций, которые провоцировались на антисоветские выступления и следом уничтожались.

1 августа того же года иланские милиционеры, путем избиения заставив заключённых Канского местзака сознаться в убийстве, во время следственного эксперимента застрелили одного из них (26). Уже в 1925 году прокурор Сибирского края П.Г.Алимов, совершая поездку по Ачинскому и Минусинскому округам, обнаружил, что «значительная часть членов и кандидатов (ВКП(б). – А.Ш.) вооружена и без оружия не мыслит себе работы», свидетельствовал о наличии террористических акций по отношению к «спецам» и «брожения» среди бывших партизан, недовольных отсутствием льгот и недостатком внимания к ним со стороны властей (27).

Словом, рецидивы красного бандитизма, всё более приобретавшего признаки заурядной уголовной преступности, продолжали периодически возникать. Так, в мае 1928 года председатель Тесинского сельсовета коммунист Нестеренко убил одного приезжего за «контрреволюционное прошлое», а в январе 1930 года трое коммунистов Идринского района, напившись и открыв стрельбу, застрелили пасечника и его ребёнка. К осени 1932 года в Хакасии были разоблачены преступные деяния аскизских сотрудников ОГПУ и милиции. Под видом кулацкого имущества они отбирали у середняков и бедняков последних лошадей. А в колхозах – хлеб и коров, для создания фермы, обеспечивающей продуктами столовую райактива. Использовали арестованных колхозников на строительстве надворных построек в ОГПУ, избивали допрашиваемых, доведя одного из них до смерти (28).

Исходя из сказанного, можно сделать вывод, что красный бандитизм, способствовавший разрушению экономической и нравственно-психологической жизни енисейской деревни и порождавший ответное протестное движение её населения, был заметным явлением в отношении представителей коммунистической власти к крестьянам.

Но Гайдар к этим преступлениям отношения не имел.

Начальник Второго боевого участка

В том, что Гайдар не принимал участия в приписываемых ему преступлениях, убеждают хронологические границы его нахождения в Енисейской губернии. Обнаруженная в архиве справка говорит о том, что он был здесь с февраля по сентябрь 1922 года. 19 марта комбат Голиков получил назначение на должность начальника Второго боевого участка Ачинско-Минусинского боевого района, 26 марта выехал из Ужура в село Божье Озеро, а с 29 марта принимал командование участком (29). В его распоряжении сначала находились 102 красноармейца 2-й роты 6-го сводного отряда с четырьмя пулемётами и 26 кавалеристов, но с прибытием небольших отрядов Измайлова, Васильева, Галузина и Барсукова численность бойцов увеличилась до 165 человек. Выделив сорок красноармейцев для охраны курорта «Озеро Шира» и десять – в качестве гарнизона села Солёноозёрное, Голиков основные силы держал при себе (30).

Но уже 10 июня 1922 года он был снят со своей должности и в дальнейшем находился при губернском штабе ЧОН (31). После решения его вопроса партийными инстанциями, осенью того же года Голиков покинул Красноярск. Учитывая переживаемое им состояние травматического невроза, Реввоенсовет 18 ноября предоставил больному командиру полугодовой отпуск.

В январе 1923 года Голиков по семейным обстоятельствам вернулся в Красноярск. Об этом свидетельствуют письмо, написанное арзамасскому приятелю, и очередной юбилей Красной армии, на котором ему, как ветерану 26-й Златоустовской дивизии, были вручены денежная премия и малиновые галифе.

Ещё дважды РВС давал ему полугодовом отпуск, но болезнь не отпускала. 1 апреля 1924 года Голиков, к тому времени переживший ещё и семейную драму, в звании командира полка был уволен в резерв (32). А далее началась биография советского писателя А.П.Гайдара.

Из этих данных следует, что в Ачинско-Минусинском районе в качестве чоновского командира он находился с конца марта по первую декаду июня 1922 года, или два с половиной месяца.

Сводки событий, посланные чоновцами в свои штабы и даже объединённые в одном из архивохранилищ в дела «Коллекции истпарта», позволяют создать следующую хронику деятельности Голикова и возглавляемого им отряда. Уже 1 апреля 1922 года, получив сведения от крестьян о нахождении в селе Новопокровское «банды» Родионова, чоновцы выступили для её ликвидации. Однако «бандиты», забрав лошадей и продукты, успели скрыться. 2–3 апреля разведка обнаружила места стоянок повстанцев вблизи села Божье Озеро. 8 апреля Голиков со штабом перебрался в село Солёноозёрное. Посланная вновь разведка выяснила, что «бандиты» на лыжах ушли в тайгу. С 18 апреля чоновский отряд вёл поиски «банды» Кулакова в районе бассейна Июсов, с 16 по 23 мая – «банды» Соловьёва на саралинском направлении. В ночь на 25 мая отряд Шевелёва, подчинённый Голикову, отбил нападение повстанцев Кулакова у села Чебаки (33). Судя по этим документам. отряд Голикова в основном занимался разведкой, поисками и преследованием «банд», которые не приносили ему положительных результатов.

В отчёте проверяющей комиссии приводились факты отсутствия оперативности в действиях Голикова и его отряда. В погоню за шестью–семью повстанцами «сажались на коня» все наличные красноармейцы. Сам же Голиков, гоняясь за «бандой», «стрелял белок» и на замечания своих товарищей отвечал им угрозами ареста. Констатируя его «инертность», комиссия сделала вывод о необходимости снятия Голикова с должности (34). Но в июне 1922 года Минусинский уисполком был извещён, что комбат Голиков произвёл расстрелы людей, побросал их трупы в реку, а дело, заведённое на него, расследуется уполномоченным губернского отдела ГПУ (35). Начавшиеся следом бои между чоновцами и повстанцами, а тем более осенний того же года штурм Поднебесного Зуба происходили уже без Голикова.

_________________
Внимательно читаем Правила форума


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: 24 января - День Памяти жертв массовых репрессий казачества
СообщениеДобавлено: 16 янв 2013, 20:19 
Не в сети
Администратор
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 23 янв 2012, 09:29
Сообщений: 10136
Миф третий: соловьевское золото

В новом столетии интерес общественности к теме отрицательного героя постепенно утрачивается, и все же местные авторы, пишущие краеведческие труды или «художественные произведения», не могли устоять от соблазна выразить своё отношение к Гайдару и Соловьёву, украсив их облик новыми небылицами. Согласно одной из публикаций последнего времени, Соловьеву, ставшему вдруг обладателем ордена Святого Георгия всех степеней и «махровым монархистом», мог противостоять, конечно же, только ещё один герой – Голиков, «назначенный» автором в кавалеры ордена Красного Знамени. К тому же чоновцы ещё в 1921 году, находясь под командованием последнего и Заруднева (которых тогда не было в Ачинско-Минусннеком районе), оказывается, «крепко потрепали» Соловьёва (36).

Ещё в одной из книг повторяется сообщение о «кровавом следе» Голикова – расстреле в бане на краю какого-то села шестнадцати хакасов, так и не выдавших убежища повстанческого вожака (37).

С другой стороны, была совершена попытка реабилитации Голикова: его вина за расстрелы людей оказалась автором вменена другому чоновцу. Этот же автор сделал сообщение о якобы имевшейся письменной связи чоновского командира и повстанческого вожака и о наличии у Соловьёва пуда золота, конфискованного при налёте «банды» на один из рудников (38).

Во время юбилейных торжеств, 100-летия со дня рождения писателя А.П.Гайдара, от членов его семьи прозвучало признание в том, что по приказу их деда были «пущены в расход» от двух до четырёх соловьёвцев (39), что в какой-то степени снимало вопрос о преступлениях Голикова в Хакасии. Наша позиция вела к консенсусу по взглядам на эту проблему (40). Однако публикация солоухинским последователем материалов, вновь разоблачавших «злодейство» «пролетарского террориста», якобы убившего в приенисейском регионе 300-400, а по другим данным – 80-90 человек (41), показала живучесть прежних взглядов.

Ещё более обострило эту тему появление весной 2005 года на телевизионном канале РТР фильма О.Витковского «Возвращение героя», созданного будто бы с целью открыть «зловещую тайну» – выяснить причины исключения блестящего краскома Голикова из РКП(б) и его демобилизации из рядов Красной армии. Фильм от и до насыщен домыслами и «фактами», не имеющими отношения к действительной истории. Например, сообщается о неизвестной историкам «войне» белых партизан, возглавляемых якобы «атаманом» и хакасским «национальным героем» Соловьёвым за отделение Хакасии от России и о наличии у него «золотого запаса». Оказывается, согласно новым заверениям Б. Н. Камова, проводившие расследование дела Голикова четыре комиссии не нашли в его поведении признаков преступления. Одной фразой упомянув о расстрелянных чоновцами соловьёвцах, писатель сенсационно заявил, что причина профилактической акции, осуществлённой чекистами путём снятия Голикова с должности, заключалась в «огромных деньгах» – золоте, которым якобы обещал с ним поделиться боявшийся расстрела Соловьёв.

Судя по архивным документам, золото было у соловьёвцев. В одном из документов, например, было засвидетельствовано, что на Фёдоровском руднике повстанцы изъяли 14 фунтов 75 золотников, или более шести килограммов промышленного золота. Кроме того, у них имелись награбленные у населения изделия и рубли из золота, которыми «бандиты» рассчитывались при игре в карты. С трупа самого Соловьёва были сняты два золотых кольца – обручальное и с семью камнями белого цвета. Из металла, конфискованного на руднике, пять фунтов были спрятаны соловьёвцамн Н.В.Кулаковым и Л.А.Талкиным вблизи улуса Улень. В декабре 1922 года Кулакова убили, а сдавшийся в июле 1923 года Талкин согласился показать чекистам тайник, однако при выезде на место сумел бежать.

Ни по одному из судебных процессов по делу соловьёвцев золото почти не фигурировало. В конце марта – начале апреля 1924 года кузнецкими чоновцами была обнаружена и разгромлена последняя стоянка Соловьёва, где скрывались «бандитские» семьи и было припрятано имущество на чёрный день. Найденный здесь клад состоял всего из 40 долей (доля = 44 миллиграмма) золота в трёх кусках, золотого кольца, пары золотых и трёх серёжек из серебра (42). Скорее всего, «большое золото» Соловьёва было таким же мифом, как и многое, что окружало эту личность.

Безосновательным является и заявление Камова о какой-то связи Соловьёва и Голикова. Переговоры с повстанческим вожаком о его сдаче имели место летом 1921, осенью 1923 и весной 1924 годов. В основном их инициатором был председатель специальной комиссии, а затем Хакасского уездного ревкома Г.И.Итыгин. Но все переговоры, по вине военного командования, заканчивались неудачей.

Ощущение несостоятельности новой версии поворота в жизни Гайдара, а вместе с тем понимание слабости прежних аргументов, которыми вслед за Камовым объяснялось поведение чоновского командира, заставили нас начать поиски первоисточников. Так что же происходило в апреле–мае 1922 года в ширинских степях, почему имя Голикова (Гайдара) и сегодня воспринимается коренным населением со страхом и ненавистью? Обнаруженные, наконец, архивные документы рассказывают...

Последняя тайна

Оказавшись с небольшими силами в районе, где, по его мнению, половина населения поддерживала «бандитов», Голиков уже в начале апреля 1922 года информировал командующего губернским ЧОНом о необходимости, по опыту Тамбовщины, введения против «полудиких инородцев» жёстких санкций, вплоть до полного уничтожения «бандитских» улусов. Заверяя ко­мандование в своей готовности ликвидировать «банды», он просил направить к нему для этой цели дополнительно восемьдесят красноармейцев (43). С появлением 18-летнего командира, в условиях бесконтрольности и из-за бессилия покончить с «бандитизмом», среди чоновцев участились случаи жестокого отношения к хакасскому населению. Избиениям и поркам подверглись некоторые жители улусов Барбаков, Подкамень и Балахта. В начале июня 1922 года врачом курорта «Озеро Шира» были зафиксированы побои у более пятидесяти жителей улуса Малый Кобежиков. Только по этой причине в «банду» Кулакова бежали двенадцать хакасов (44). С недоверием представитель военной власти относился к местным Советам, «изводившим» его, как сообщал он потом, «кипами жалоб и приговоров». Не сложились у него отношения и с уполномоченными губотдела ГПУ, которые, по его мнению, больше следили за поведением чоновских командиров и не занимались своими прямыми обязанностями – созданием агентурной сети. Голикову пришлось лично вербовать себе лазутчиков. При этом он обставлял свои действия такими устрашающими атрибутами, которые позволили Камову указать на наличие в его поведении «ненормальностей». 19 и 27 апреля комбат по подозрению в связях с «бандой» арестовал Ф.П.Ульчигачева и И.В.Итеменева, которые после избиения согласились стать его разведчиками. Им были выданы удостоверения, написанные на кусках материи и скреплённые кровавой печатью, и устроен побег (45).

Согласно объяснениям Голикова, для обеспечения агентурной работы в Балахтинском улусе он конфисковал шестнадцать «бандитских» коров, в обмен на которые Чебаковское отделение Губсоюза выдало ему пятьдесят аршин дефицитной тогда мануфактуры. С разрешения местных властей и под расписку комбата его красноармейцы для своих нужд в улусе Сулеков изъяли девять овец (46). Однако, судя по другим документам, чоновцы запомнились местным жителям своим мародёрством. Подвергшись раздеванию, красноармеец П.Мельников, в свою очередь, отбирал одежду, деньги, часы и табак у населения улуса Большой Арыштаев и рудничных посёлков. Если верить заявителям, таким же способом «самоснабжался» и его командир. Угрожая сожжением жилищ и расстрелом сопротивляющихся, Голиков с красноармейцами в одном из улусов Сулековского общества конфисковал у якобы «бандитских» семей самовар, швейную машинку, пальто, шаль, трёх коров, двух лошадей и девять овец, которые затем были отправлены в Чебаки, Сютик и Подкамень для передачи местным коммунистам. Из заявления жителя села Солёноозёрное В. Терскова следует, что Голиков, требуя сознаться в связях с «бандой», арестовал его и, имитируя расстрел, заставил заплатить за свободу 250 рублей золотом. Свидетели также показали: комбат, появившись 8 мая в селе Старая Дума, откуда чоновцы накануне выбили «банду», осуществлял обыски, угрожал жителям расстрелом. Пятьдесят же его красноармейцев в поисках «бандитов» обыскали все юрты улуса Сулеков и за два дня отняли у населения продукты, подвергли аресту и порке четырёх жителей, отобрав у них предварительно мануфактуру и изделия из серебра. Они же 15 мая в улусе Подкамень изъяли у одного из хакасов три кольца из драгметаллов (47).

В свои молодые годы комбат, жаловались очевидцы, появлялся пьяным среди красноармейцев и гражданских лиц, неоднократно посылал своего адъютанта Галеева в ближайшие селения за самогоном. На Пасху красноармейцы три дня пьянствовали, гуляя под гармошку, отобранную у «инородцев». Сложные отношения сложились у Голикова и с подчинёнными. Шестеро красноармейцев из вернувшегося с оперативного задания взвода, выказавших недовольство его поведением, были арестованы и при отправке в Форпост лишены своих вещей. 22 апреля командир этого взвода подал вышестоящему командованию рапорт, в котором обвинил комбата в развале своего подразделения (48).

Но главное – документы подтверждающие информацию Камова о причастности Голикова к расстрелу лиц. заподозренных им в «бандитизме». Согласно заявлению сдавшегося «бандита», в улусах Малый Кобежиков и Кобяков аресту были подвергнуты жители С.Кобежиков, П.Рудаков и Кобяков. Будучи выпоротыми, признались в хранении двух ящиков патронов, сотрудничестве с «бандой» в качестве наводчиков. 60-летнего и полуслепого Рудакова склонили к признанию своей связи с «бандой» не только физическим воздействием, но и обнаружением зарытых в земле вещественных доказательств якобы полученных от Кулакова мануфактуры и ценных вещей. Кобежиков спасся благодаря заступничеству местных властей, а Рудаков и Кобяков по приказу Голикова были расстреляны. 10 мая по заявлению жителей одного из улусов чоновцы арестовали секретаря сельсовета Ф. Сулекова, который якобы снабжал «банду» бланками документов. После избиения он согласился вывести их к становищу «бандитов». Но при попытке к бегству был лично ранен Голиковым и утонул в реке. 15 мая комбатом с двадцатью красноармейцами из улуса Подкамень в улус Итеменев был вывезен И.В.Янгулов. Будто бы он, проживая по подложным документам, выдавал себя за советского работника. Подкаменский сельсовет, заявив о его невиновности, опротестовал эту акцию чоновцев. Однако арестованный, сознавшись, что знает о местонахождении «штаба банды» Аргудаева, и пообещав Голикову вывести его отряд к нему, сумел бежать. По информации, исходящей от арестованного «бандита», на заимке были арестованы отец и сын Костюки, а в улусе Воротжул Г.Поросенов. Чоновцы заставили избитого старшего Костюка показать место, где находилась «банда». Когда же выяснилось, что она давно его покинула, Голиков приказал старика расстрелять. Младший же Костюк и Поросенов, вынеся избиения, согласились показать «бандитскую» стоянку, сами же ночью совершили побег. При этом последний был застрелен. В целом за май 1922 года по приказу и с участием Голикова чоновцы расстреляли и убили при попытке к бегству пятерых человек (49).

Расследование и наказание

Такое отношение к населению со стороны чоновцев и их командира вызвало озабоченность судьбой Голикова представителей местной власти. Жалобы на деятельность «Аркашки» поступали от Спириных в Ужур, Ачинск и Красноярск. Телеграмму с просьбой принять меры по спасению людей прислал заместитель председателя Усть-Фыркальского вод исполкома Коков. 3 июня 1922 года особым отделом губернского отдела ГПУ было начато дело № 274 по обвинению Голикова в злоупотреблении служебным положением. На место выезжала специальная комиссия во главпе с комбатом Я.А.Виттенбергом, которая, собрав жалобы населения, заключила свой отчет требованием расстрела бывшего начальника боеучастка. 14 и 18 июня Голиков был допрошен в ГПУ. Показав, что все расстрелянные являлись «бандитами» или их пособниками, он признал себя виновным лишь в несоблюдении при осуществлении данных акций «законных формальностей». Согласно его объяснению, оформлять протоколы допросов и расстрельные приговоры было некому. Начальник особого отдела Коновалов нашёл Голикова виновным в самочинных расстрелах и подлежащим заключению под стражу (50).

Однако к тому времени в ГПУ уже знали об отношении к дальнейшей судьбе Голикова его командования. Ещё 7 июня из штаба губернского ЧОНа в особый отдел была передана резолюция, начертанная командующим В. Н. Какоулиным: «Арестовать ни в коем случае, заменить и отозвать». По указанию президиума Енисейского губкома РКП(б) дело Голикова губотделом ГПУ 30 июня было передано в контрольную комиссию при губкоме для рассмотрения его по партийной линии (51). 18 августа партийный орган решил обсудить его на совместном заседании президиума губкома и КК РКП(б). 1 сентября 1922 года оно постановило перевести Голикова на два года в разряд испытуемых, с лишением возможности занимать ответственные посты (52).

Столь мягкий приговор свидетельствует не об отсутствии в действиях Голикова состава преступления, как заверяет в этом Камов, а лишь об общей практике наказания красных бандитов, об оправдательной тенденции.

Обобщая вышеизложенное, можно сделать следующие выводы. За столь короткий срок нахождения в Ачинско-Минусинском районе А.П.Голиков (Гайдар) не мог быть руководителем и «героем» ликвидации здесь «бандитизма». Не являлся он также и «карателем», автором преступлений, которые совершили до него иные. В то же время Голиков не отличался от других представителей красной военщины, способных перенести свою ненависть к вооружённому и сражающемуся противнику на окружающее население. Будучи психологически истощённым, находясь в состоянии постоянного стресса, являлся инициатором и участником расстрелов, других преступлений, характерных для Гражданской войны. Он был винтиком в системе террора, который оказался для РКП(б) решающим средством удержания власти.

Вместе с тем Гайдар, в отличие от многих лиц со сходным поведением, оказался болезненно совестливым человеком, для которого содеянное им в Хакасии обернулось жизненной трагедией. Подвижнический труд на литературном поприще и принятая за Родину сравнительно ранняя смерть на полях Великой Отечественной войны во многом искупают неправедные поступки его молодости.

г.Абакан

_________________
Внимательно читаем Правила форума


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: 24 января - День Памяти жертв массовых репрессий казачества
СообщениеДобавлено: 22 янв 2013, 22:29 
Не в сети

Зарегистрирован: 25 янв 2012, 17:43
Сообщений: 114
Это обращение передано лично в руки Митрополиту Красноярскому и Ачинскому Пантелеимону.

Его Высокопреосвященству,
высокопреосвященнейщему Митрополиту
Красноярскому и Ачинскому Пантелеимону.


Ваше Выскопреосвященство!

В эти рождественские дни мы с великой скорбью помним и то, что 24 января исполняется 94 года со дня выхода секретного циркуляра Оргбюро ЦК РКП (б) о массовом терроре против казачества. Этот документ, подписанный председателем ВЦИК Свердловым, вошел в историю как «свердловская директива». Исполнение этой директивы стало первым в XX веке геноцидом (уничтожением людей по этническому признаку), от которого казачий народ понес огромные, до сих пор неисчислимые потери. Стерты с лица земли сотни станичных кладбищ – молчаливых свидетелей убийств казаков, уничтожен станичный быт, с корнем вырвана уникальная многовековая культура христианского народа-воина… Счет идет за сотни тысяч загубленных жизней, на миллионы исковерканных судеб…
Многоуважаемый Владыка Пантелеимон!
От имени всех казаков – енисейцев обращаемся к Вам с величайшей просьбой провести в эти скорбные дни по всем приходам Красноярско-Ачинской Епархии соответствующие молебны об упокоении и поминовении душ казаков, павших от рук врагов нашего государства и народа его населяющего.

Обращаемся также к казакам, проживающим как в Красноярском крае, так и за его пределами и призываем каждого, в ком течет хотя бы капля казачьей крови, в эти скорбные дни сходить в храм и поставить свечу в память:
Об убитых предках.
О нерожденных троюродных братьях и сестрах.
О живших в ожидании расстрела отцах и дедах.
О прошедших в своей стране лагеря и высылки матерях и бабушках.
О всех ушедших родных, кого десятилетиями называли «враги народа»…
А если Вы знаете своих родных по именам – закажите панихиду по претерпевшим гонения и лишения сродникам своим, благодаря которым Вы сегодня живы!


Слава Тебе, Господи, что мы казаки!

Председатель Казачьего Культурного Центра
«Енисейская казачья вольница»
Косторнов Д.А.


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: 24 января - День Памяти жертв массовых репрессий казачества
СообщениеДобавлено: 22 янв 2013, 22:44 
Не в сети

Зарегистрирован: 25 янв 2012, 17:43
Сообщений: 114
Братья казаки!
24 января 2013 года в храме Иоанна Предтечи (ул. Горького) в 10 часов состоится молебен памяти по погибшим казакам и их семьям в годы репрессий. Приглашаем казаков принять участие в молебне.


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: 24 января - День Памяти жертв массовых репрессий казачества
СообщениеДобавлено: 05 янв 2014, 22:50 
Не в сети
Администратор
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 19 окт 2012, 02:22
Сообщений: 1516
24 января 2014г. наступает 95-я годовщина начала кровавого террора, проводимого большевицким интернационалом против Российского казачества
24 января 1919 года Оргбюро ЦК рабоче-крестьянской партии большевиков выпустило циркулярную инструкцию за подписью Свердлова. Она вошла в историю как «директива о расказачивании». В казачьих землях отменялись все льготы, конфисковывались продукты и изымалось оружие. Началась массовая депортация казаков. Их земли и дома передавались крестьянам беднякам. На Кавказе согласно приказу Орджоникидзе, обезлюдевшие станицы следовало «отдать беднейшему безземельному населению и в первую очередь всегда бывшим преданным Советской власти нагорным чеченцам». Все казаки в возрасте от 18 до 50 лет должны были быть вывезены на Север.
Письмо Оргбюро ЦК партии от 24 января 1919 года ставило казачество в положение поверженного врага и фактически объявляло его вне закона.
Вслед за директивой ЦК РКП (б) в газете Троцкого «Известия народного комиссариата по военным делам» появилась статья Вацетиса, в которой автор, стремясь перечеркнуть многовековые заслуги казачества перед Отечеством, писал:
«У казачества нет заслуг перед Русским народом и русским государством. У казачества есть заслуги перед темными силами русизма. По своей боевой подготовке казачество не отличалось к полезным боевым действиям. Особенно рельефно бросается в глаза дикий вид казака, его отсталость от приличной внешности культурного человека западной полосы. При исследовании психологической стороны этой массы приходится заметить свойства между психологией казачества и психологией некоторых представителей зоологического мiра».
«Это своего рода зоологическая среда, и не более того. Стомиллионный русский пролетариат даже с точки зрения нравственности не имеет здесь права на какое-то великодушие… Старое казачество должно быть сожжено в пламени социальной революции… Пусть последние их остатки, словно евангельские свиньи, будут сброшены в Черное море…»
Развивая эти жуткие террористические планы, Троцкий заявил на собрании политкомиссаров Южного фронта в Воронеже: «Казачество — опора трона. Уничтожить казачество как таковое, расказачить казачество — вот наш лозунг. Снять лампасы, запретить именоваться казаком, выселить в массовом порядке в другие области».
Циркулярное письмо Оргбюро ЦК РКП (б) об отношении к казакам
24 января 1919 г.
Циркулярно. Секретно.
Последние события на различных фронтах в казачьих районах — наши продвижения вглубь казачьих поселений и разложение среди казачьих войск — заставляют нас дать указания партийным работникам о характере их работы при воссоздании и укреплении Советской власти в указанных районах. Необходимо, учитывая опыт гражданской войны с казачеством, признать единственно правильным самую безпощадную борьбы со всеми верхами казачества путем поголовного их истребления. Никакие компромиссы, никакая половинчатость пути недопустимы. Поэтому необходимо:
1. Провести массовый террор против богатых казаков, истребив их поголовно; провести безпощадный массовый террор по отношению ко всем казакам, принимавшим какое-либо прямое или косвенное участие в борьбе с Советской властью. К среднему казачеству необходимо принять все те меры, которые дают гарантию от каких-либо попыток с его стороны к новым выступлениям против Советской власти.
2. Конфисковать хлеб и заставить ссыпать все излишки в указанные пункты, это относится как к хлебу, так и ко всем другим сельскохозяйственным продуктам.
3. Принять все меры по оказанию помощи переселяющейся пришлой бедноте, организуя переселения, где это возможно.
4. Уравнять пришлых «иногородних» к казакам в земельном и во всех других отношениях.
5. Провести полное разоружение, расстреливая каждого, у кого будет обнаружено оружие после срока сдачи.
6. Выдавать оружие только надежным элементам из иногородних.
7. Вооруженные отряды оставлять в казачьих станицах впредь до установления полного порядка.
8. Всем комиссарам, назначенным в те или иные казачьи поселения, предлагается проявить максимальную твердость и неуклонно проводить настоящие указания.
ЦК постановляет провести через соответствующие советские учреждения обязательство Наркомзему разработать в спешном порядке фактические меры по массовому переселению бедноты на казачьи земли.
Центральный Комитет РКП
*****
В результате действия данной Директивы было уничтожено полтора миллиона казаков. Писали ее люди, люто ненавидящие уклад жизни казаков, защитников Российского государства. Даже сами красные не могли не видеть, что война приняла форму геноцида.
Палачи-интернационалисты (в т.ч. из числа красных латышей, китайцев и мадьяр) перед расстрелом отрубали православным казачьим священнослужителям руки и вырезали языки, чтобы те не могли перед смертью сотворить крестное знамение и помолиться. Многих священников распинали на воротах храмов, прибивая руки и ноги гвоздями.
Казачьим офицерам перед расстрелом вырезали на плечах и ногах кожу (в виде погон и лампасов). Многих рубили шашками, заживо сжигали в куренях и хатах вместе с семьями.
Почти в каждой станице комиссары-изуверы и их подручные практиковали массовые изнасилования казачьих жен и несовершеннолетних дочерей, которые происходили на глазах казаков, приговоренных к казни.
Из казачьих станиц красными продотрядами (по директивам из Центра) изымалось все продовольствие с целью намеренно спровоцировать массовый голод и вымирание казачьего населения Дона, Кубани, Терека, Урала, Сибири и др. казачьих областей.
На место вымирающих станиц переселялось иногороднее население.
В приказе-воззвании в августе 1919 года красный комдив Миронов писал: «Население стонало от насилий и надругательств. Нет хутора и станицы, которые не считали бы свои жертвы красного террора десятками и сотнями.Кубань онемела от ужаса… Восстания в казачьих областях вызывались искусственно, чтобы под этим видом истребить казачество». Станицы обезлюдели. В некоторых было уничтожено до 80% жителей.
Уже к началу 1920 года казачество было практически уничтожено, а 25 марта 1920 года был издан декрет об упразднении казачьих войсковых земель.
Одно из мест захоронения Енисейских казаков

Изображение Изображение

Красноярский кафедральный собор, разрушен (взорван) в 1936 году во время советской тирании. Храм был возведен в 1861 году, он располагался практически на месте нынешнего здания правительства края. Руины храма можно было увидеть в Красноярске до начала 60-х годов прошлого века


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: 24 января - День Памяти жертв массовых репрессий казачества
СообщениеДобавлено: 05 янв 2014, 22:59 
Не в сети
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 28 янв 2012, 23:02
Сообщений: 5011
Откуда: Находка, Приморский край
Слишком вольные, слишком хорошо вооруженные и умеющие воевать, слишком опасные...

_________________
Ушел на восток.


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: 24 января - День Памяти жертв массовых репрессий казачества
СообщениеДобавлено: 17 янв 2014, 00:05 
Не в сети
Администратор
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 19 окт 2012, 02:22
Сообщений: 1516
Террор геноцид казаков
http://www.youtube.com/watch?v=2Ya2jWz6KM8


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: 24 января - День Памяти жертв массовых репрессий казачества
СообщениеДобавлено: 17 янв 2014, 01:09 
Не в сети
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 13 мар 2012, 23:05
Сообщений: 455
Откуда: Ульяновск
Бурмакин А.Л. писал(а):
24 января 2014г. наступает 95-я годовщина начала кровавого террора, проводимого большевицким интернационалом против Российского казачества…


Бурмакин А.Л. писал(а):
Террор геноцид казаков…


Спасибо, за познавательную информацию и фильм... Предлагаю еще материал на эту тему:

Слово «казачество» должно было исчезнуть из русского языка
Советские власти всерьез говорили о том, чтобы слова казак – казачество, исчезли из русского языка. Как-то беседовал с сотрудницей музея в одном из казачьих мест, которая рассказала, что в Советское время в музее ничего не собирали по казачеству, а если что-то и попадалось, то попросту сжигали…
Следующий документ тоже на подобную тему:
"№3679 19 апреля 1920 г. СТРОГО СЕКРЕТНО
Пред. В.Ч.К. тов. Дзержинскому УКАЗАНИЕ На исх. №2226/Д от 10.04.1920 года.
Российская Социалистическая Федеративная Советская Республика
Всероссийский Совет Народных Комиссаров
Москва. Кремль.
№3679 19 апреля 1920 г.
СТРОГО СЕКРЕТНО Пред. В.Ч.К. тов. Дзержинскому
УКАЗАНИЕ На исх. №2226/Д от 10.04.1920 года.

Задача органов В.Ч.К. заключается в том, чтобы само слово "казачество" исчезло из русского языка раз и навсегда. На протяжении всей российской истории казачество выступало в роли палача рабочего класса. Советская власть должна беспощадно и повсеместно
уничтожать и карать казачество как враждебный пролетариату класс.
Пред. Сов. Народных Комиссаров: подпись (Ульянов-Ленин)"

Вот такая задача под грифом строго секретно была поставлена тов. Дзержинскому...
Владимир Паршуков, г. Ульяновск


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: 24 января - День Памяти жертв массовых репрессий казачества
СообщениеДобавлено: 17 янв 2014, 09:09 
Не в сети
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 26 июн 2013, 14:01
Сообщений: 3051
Откуда: Владивосток
В Советской России уссурийские казаки подверглись, как многие другие народы, политическим репрессиям. Наиболее массовыми были три «очистительных» кампании, проведенные в период раскулачивания крестьянства (конец 20-х — начало 30-х годов), паспортизации населения Дальнего Востока (1933—1934 гг.) и выселения «неблагонадежных элементов» из края (1939 г.).
Кампания по раскулачиванию жестоко ударила по казачеству. Из родных мест были изгнаны прежде всего представители наиболее крепких, экономически сильных казачьих хозяйств. Да и многие казаки среднего достатка не избежали тяжелой участи раскулаченных.
Следующая после раскулачивания «чистка» края от казачества проводилась в 1933—1934 гг. после принятия постановления ЦИК и СНК СССР от 27 декабря 1932 г. за № 57/1917 «Об установлении единой паспортной системы по Союзу ССР и обязательной прописке паспортов».
Лица, подлежащие выселению, паспортов не получали и обязаны были в 10-дневный срок самостоятельно выехать в нережимные районы страны, то есть, по существу, — с Дальнего Востока, так как к концу паспортизации режимные зоны охватили территорию, где проживало 97 % населения региона.
В приграничье было запрещено проживать тунеядцам (не занятым в общественном производстве), «лишенцам» (лишенным избирательных прав), укрывавшимся кулакам, лицам, отбывшим уголовное наказание по статьям 58 и 59 УК РСФСР, бывшим белым офицерам и жандармам, нарушителям государственной границы, контрабандистам и некоторым другим категориям населения.
В результате одним из итогов введения паспортной системы, которая изначально задумывалась с целью социальной «чистки» городов, на Дальнем Востоке стала более массовая «чистка» сельской местности и, в частности, приграничной полосы Приморья. Именно на сельских жителей региона приходилась наибольшая доля лиц, которым было отказано в выдаче паспортов.
В том же докладе отмечалось, например: «… В Гродековском районе, сильно насыщенном бывшими казаками .., по паспортизации выселено около 16 % населения. В отдельных пограничных селах этого района, например, в с. Духовском, в паспортах отказано до 35 % населения как бывшим белым и контрабандистам. Особенно засоренным в Иманском районе оказалось село Сальское, расположенное в 5 км от госграницы, здесь из 271 чел. получили отказ в паспортах 83 (проходили как контрабандисты и активные участники разных контрреволюционных банд)». Сёла Духовское и Сальское, а также Гродековский район в целом были местами с преимущественно казачьим населением.
Документы показывают сокращение численности сельских жителей в большинстве областей и районов ДВК в 1933—1934 гг. Особенно резко сократилось сельское население в Молотовском (в 2,4 раза), Гродековском (в 1,9 раза) и Ворошиловском (в 1,8 раза) районах, значительно пострадавших от депортаций.
Следующая подобная массовая акция в Приморье, затронувшая уссурийское казачество, имела место в 1939 г. Она рассматривалась властями как превентивная мера обеспечения государственной безопасности в условиях все возрастающей напряженности на дальневосточных границах.
27 марта 1939 г. в Приморское управление НКВД поступила директива наркома внутренних дел Л. Берии, предлагавшая в кратчайший срок произвести учет «всякого рода антисоветского элемента», представлявшего собой «базу для деятельности японских и других разведок», и немедленно приступить к очистке г. Владивостока и Приморского края от этих лиц. Под действие директивы подпали бывшие служащие белых армий, бывшие харбинцы, лица, служившие в иностранных фирмах, лица, близкие родственники которых находились за границей, а также те представители уссурийского казачества, в отношении которых имелись материалы о связях их с белоэмигрантами.
Во второй половине 30-х годов бывшие уссурийские казаки продолжали оставаться «неблагонадежной» группой для советского государства, и в этом существенную роль играла деятельность казачьих организаций по ту сторону границы, которых японцы все более активно пытались включить в сферу подготовки агрессии против Советского Союза.
В судьбах казаков, проживавших на советском Дальнем Востоке, трагическим образом сказались не только родственные отношения с эмигрантами, но и открытые заявления их лидеров (в том числе Атамана Семенова), что белоэмигрантские организации имеют хорошие связи в Красной Армии и ячейки своих людей в Забайкалье, Приамурье и Приморье. Это явилось одной из причин широкой волны репрессий, прокатившейся по советским казачьим станицам и поселкам на Дальнем Востоке в 1937—1938 гг., а годом позже — выселения «неблагонадежного» казачества.

где-то в 1939 таинственно исчез мой дед по матери, его фото были уничтожены в семье

_________________
Изображение


Вернуться к началу
 Профиль  
 
Показать сообщения за:  Поле сортировки  
Начать новую тему Ответить на тему  [ Сообщений: 90 ]  На страницу 1, 2, 3, 4, 5, 6  След.

Часовой пояс: UTC + 7 часов [ Летнее время ]



Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 1


Вы не можете начинать темы
Вы не можете отвечать на сообщения
Вы не можете редактировать свои сообщения
Вы не можете удалять свои сообщения
Вы не можете добавлять вложения

Перейти:  
cron
Powered by phpBB © 2000, 2002, 2005, 2007 phpBB Group
Вы можете создать форум бесплатно PHPBB3 на Getbb.Ru, Также возможно сделать готовый форум PHPBB2 на Mybb2.ru
Русская поддержка phpBB