ещё одно небольшое добавление на тему репрессий, а вначале КРАТКАЯ ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА: ЕНИСЕЙСКИЕ КАЗАКИ - появление этой группы казаков, как части сибирского казачьего служилого сословия на берегах реки Енисей и его притоков, напрямую связано с присоединёнием огромных сибирских территорий к России. После возведения казаками в приенисейском регионе нескольких сторожевых укреплений, крепостей и острогов: Мангазейского (1600-1601 г.г.), Туруханского (1607 г.), Красноярского (1628г.) и целого ряда других форпостов и крепостей, часть «сибирской служилой рати» была оставлена в гарнизонах этих укреплений для несения сторожевой, городовой и частично пограничной службы. С учреждением в 1658 г. самостоятельного Амурского воеводства, продвижение енисейских казаков в восточном направлении в основном заканчивается и переносится на освоение и присоединение к России территорий в среднем и верхнем течении р. Енисей и его притоков. В период с 1707 по 1783 г.г. на территории Минусинской котловины возникла Южно-Сибирская казачья пограничная линия общей протяжённостью более 430 вёрст. В её состав входил ряд населённых пунктов основанных красноярскими казаками. Самым восточным поселением этой линии явл. Шадатский редут и станица Каратуз, далее - Нижний Суэтук, станица Бузунова, Шарып, Каптырево, Сизая, станица Саянская, Означенное, Кольская, Табат, станица Монок, Ново-Покровка, станица Арбаты, Большой Луг. Ташпып явл. самым западным пограничным укреплением этой линии на границе с Монголией. Центральным форпостом этой пограничной линии явл. Саянский острог (ныне дер. Саянская Шушенского района Красноярского края). Численность енисейского казачества в разные годы колебалась от 3 000 до 20 000 тысяч человек обоего пола. Согласно действующего «Уложения о степовых казачьих войсках Сибири и Дальней России» все енисейские казаки, годные по состоянию здоровья к несению обязательной иррегулярной казачьей службы были обязаны нести её в подразделениях Енисейского казачьего полка (ЕКП), в 1851 году преобразованного в отдельную Красноярскую казачью конную сотню (сокр.-КрКС), и сформированного в 1904 г. на её базе Красноярского отдельного казачьего конного дивизиона (сокр.-КрКД). В мае 1917 г. енисейские казаки собрали свой 1-й учредительный круг (съезд), на котором объявили о создании на базе поселений казачьего населения Енисейской губернии новой военно-административной единицы - Енисейского казачьего войска (сокр. – ЕКВ) и сформировали Войсковое Управление ЕКВ – аналог «войскового правительства». В годы гражданской войны в Сибири большая часть енисейских казаков выступила на стороне т.н. Сибирской Директории, а после прихода к власти адмирала А.В. Колчака казаки-енисейцы сформировали 1-й и 2-й Енисейские конные казачьи полки (сокр.- 1 и 2 ЕКП), которые принимали активное участие в гражданской войне в Сибири и на Дальнем Востоке (1918-1922г.г.) После падения колчаковского режима многие казаки отступили с частями белой армии на восток, и ушли в эмиграцию в Манчжурию (Северный Китай). В советское время подавляющее большинство енисейских казаков было репрессировано по политическим мотивам. Началом массовых репрессий всего российского казачества в первые два десятилетия советского периода послужило печально известное «Секретное циркулярное письмо Оргбюро РКП(б) об отношении к казакам», более известное как «Директива о расказачивании» от 24 января 1919 г., подписанная председателем ВЦИК Я. М. Свердловым – Розенфельдом. Этот документ явился начальной, отправной точкой начала репрессий новой власти по отношению ко всему российскому казачеству и казачье население Енисейской губернии не стало исключением.А теперь собственно о непосредственно репрессиях енисейских казаков: Енисейская губернская ЧеКа начала свои кровавую деятельность с 8 января 1920 г. Деятельность чекистских органов регламентировалась постановлением СНК от 5 сентября 1918 г. «О красном терроре» и «Положением о Всероссийских и местных чрезвычайных комиссиях по борьбе с контрреволюцией и саботажем», утверждённым постановлением ВЦИК от 28 октября 1918 г. После отступления белой армии адмирала Колчака на восток, в губернии было образовано полномочное представительство (ПП) ВЧК, которое с момента создания повело свою работу методом внесудебной расправы - принятыми ранее постановлениями и декретами ВЦИК и СНК руки «карающего меча революции» были полностью развязаны. На территории Енисейской губернии политическое и вооружённое насилие над своими противниками широко применялось большевиками в годы гражданской войны в Сибири. В целях полного и безоговорочного установления власти широко использовались аресты членов различных губернских и уездных администраций, руководителей земств, членов различных политических партий, офицерства, духовенства и казачества. Первые безсудные расстрелы представителей енисейского казачества красными партизанами были отмечены в годы гражданской войны в Сибири и сразу после её завершения. Так, во время т.н. «минусинского восстания» 1918 г. красными партизанами из армии Щетинкина были расстреляны каратузские казаки братья Е.Т. и П. Т. Шошины и несколько других казаков этой же станицы. В 1920 году карательным отрядом П. Лыткина расстреляны несколько казаков и офицеров – жителей Монока (ныне - с. Большой Монок Бейского р-на РХ), служивших в разные годы в Красноярском казачьем дивизионе. Вот их имена: подхорунжий И. Н. Воротников, казаки Н. Д. Байкалов, Н. П. Байкалов, Ф. К. Байкалов и сотник одной из сотен ОКрКД П. И. Худяков. В этот же день красными партизанами был застрелен священник монокской Михайло-Архангельской церкви отец Степан, пытавшийся не допустить вооруженных партизан в помещение храма. Отмечу, что эти люди стали первой, но далеко не единственной жертвой монокского казачества, многие годы верой и правдой служившего интересам русского государства в деле защиты южно-сибирских территорий. Думаю, здесь уместно добавить, что от рук красных партизан Лыткина приняли мученическую смерть более трёх десятков местных жителей из хакасского улуса, расположенного неподалёку от бывшей старинной казачьей станицы Арбаты. (ныне - с. Малые Арбаты Таштыпского района РХ). Известно, что расстрелы енисейских казаков производились и в некоторых других казачьих поселениях, как Минусинского уезда, так и всей Енисейской губернии. В 1920 году в Красноярске в застенках Чека были расстреляны бывший атаман ЕКВ А. А. Сотников и генерал-майор В.П.Гулидов. В ночь с 20 на 21 марта 1921 г. в Красноярске чекистами были проведены аресты т.н. «Красноярской боевой группы», якобы состоящей из бывших офицеров и казаков и насчитывающей до 120 человек. По официальной версии выходило, что остатки белогвардейцев, осевшие в губернии под руководством бывших офицеров Ф.А. Емелина и В.Е. Политика готовили заговор против власти. По приговору ПП ВЧК Енгубисполкома 34 человека из этой группы были приговорены к высшей мере социальной защиты – расстрелу, а остальные помещены в Красноярский концентрационный лагерь. В последних числах апреля 1924 г. в станице Солёноозёрной Минусинского уезда чоновцами был убит знаменитый «император тайги», командир горно-конного партизанского отряда им. великого князя Михаила Александровича (Романова) енисейский казак И.Н. Соловьёв и его товарищи по несчастью - казак из станицы Алтай Павел Чихачев и однофамилец атамана - Александр Соловьёв по прозвищу "Соловьёнок". …Ещё одним серьёзным шагом репрессивной политики в отношении казаков стало упразднение в феврале 1920 года декретом советского правительства всех областей казачьих войск, существовавших в Российской Империи. Главной целью этого циркулярного письма Оргбюро РКП(б) являлась подготовка в организации массового красного террора и целенаправленных действий власти на местах по подрыву и полной ликвидации многих основополагающих элементов казачьей жизни. Советской властью был разработан целый комплекс серьезных дискриминационных в отношении казачества мер. Эти мероприятия включали: 1. расстрелы мужского населения казачьих станиц и посёлков, 2.полное разоружение казаков, 3.переселение на казачьи земли иного, “неказачьего”, населения, 4. введение института заложничества, 5. перекройка и упразднение границ их войсковых земель и казачьих наименований, 6запрет на ношение традиционного мужского воинского костюма и некоторые другие дискиминационные, в отношении казаков, меры. Расказачивание – термин, означающий осуществление комплекса практических мероприятий, организованных стоящей у власти группой лиц, таких, как массовые репрессии, бессудные расстрелы мирного населения, конфискации, насилия, принудительные переселения и т.д.), обусловленных исключительно субъективными факторами и преследующими цель ликвидации казачества как такового. Это определение в полной мере относится и к периоду «коллективизации». Не миновала эта трагедия и наш южно-сибирский регион. Исполняя решения ВКП (б), местные органы власти при проведении «коллективизации» весьма жёстко обходились с теми, кто по тем или иным причинам отказывался добровольно вступать в колхозы. В этом отношении, весьма показательна история семьи монокского атамана А. И. Байкалова. (в годы гражданской войны он являлся руководителем местной казачьей дружины самообороны во времена правления адмирала Колчака в 1919-1920 г.г.). По меркам тех лет, единоличное хозяйство Байкалова являлось середняцким: пять лошадей, пять коров, небольшое стадо овец. Под пашней у семьи находилось десять с половиной десятин земли. В семье было семь детей. За отказ вступить в колхоз «Горный Абакан», глава семьи получил от властей «твёрдое» задание: сдать государству дополнительно шестьсот пудов зерна – задание заведомо невыполнимое! За невыполнение плана хлебопоставок бывший атаман, которому в ту пору шёл шестьдесят третий год, был арестован и препровождён в Минусинскую тюрьму. В число «заговорщиков» следователи включили многих жителей бывшей казачьей станицы. Среди арестованных значатся: Е.А. Байкалов, Е. А. Е.С. Байкалов, Е.И. Байкалов, Н.П. Байкалов, П.И. Байкалов Пётр, И.И. Байкалов, И.Е. Байкалов, Ф.А. Терских, А.Н. Терских и Н.Г. Упелицын. По приговору Особого Совещания НКВД по Западно-Сибирскому краю, согласно архивно-уголовному делу № 7542-11-15661 начатому 02.04.1930 года, все вышеназванные лица 19. 05. 1930 года получили различные сроки тюремного заключения по 58-ой статье. В отношении одного из них, - казачьего офицера П. И. Байкалова, как явствует из материалов архивно-уголовного дела – «дело было выделено в «отдельное производство» и он был приговорен «особым совещанием» УНКВД Запсибкрая к ВМН (расстрелу) «…как колчаковский каратель и один из злейших врагов советской власти…». Добавлю, что только из этого, небольшого по сибирским меркам сельского поселения, в тридцатые годы было репрессировано по политическим мотивам более девяносто человек. Вернуться же живыми из заключения довелось только четверым жителям Монока. Назову их поимённо: И.А. Терских, Е.Н. Байкалов, М.Ф. Байкалов, М.Н. Воротников. Последний из вышеназванных лиц подвергался аресту трижды: в 1933, 1937 и в 1949 г.г. Замечу, что только из казачьего рода Сипкиных из станицы Арбатской было репрессировано 47 чел., а род казаков Байкаловых потерял – 90 чел. Не меньший урон понесли и другие династии енисейских казаков. Таковы были масштабы репрессий в стране. Общеизвестно, что после окончания гражданской войны ВЦИК и СНК РСФСР, как минимум, дважды объявляли всеобщую амнистию рядовым казакам, воевавшим в гражданскую войну на стороне белого движения. Надо сказать, что таких лиц тогда было немало. Многие из них поверили обещаниям советской власти, данным на самом высоком уровне. Начиная с 1923, и все последующие годы многие бывшие белые казаки стали возвращаться (реэмигрировать) из-за границы на Родину. Согласно данным из архивов, в те годы из-за границы в СССР вернулось более девятисот семидесяти енисейских казаков. Как оказалось, советская власть и не собиралась их прощать, - а слово «амнистия» - означает именно прощение совершённых в прошлом проступков и преступлений. Однако, как показало время, объявление всеобщей амнистии явилось всего лишь способом заманить реэмигрантов в хитро расставленные сети советских чекистов. Надо сказать, что в первые два-три года после возращения на Родину их и вправду не трогали. Тем не менее, судьба большинства таких лиц оказалась весьма трагичной. Основная часть вернувшихся на Родину белоэмигрантов позднее была объявлена участниками белоэмигратской антисоветской организации: «Русский Общевоинский Союз» (сокр.-РОВС). В материалах следствия по делу «Красноярского филиала РОВСа» указывалось, что казаками-реэмигрантами были созданы повстанческие и диверсионные организации на территории Минусинского округа и Хакасской области, в районах компактного проживания енисейских казаков, в бывших казачьих станицах - Бузуново Краснотуранского района, Каратузе, Саянской и Нижнем Суэтуке Ермаковского района, Таштыпе, Моноке, Имеке Хакасской области и в ряде других мест. На самом деле никаких «подпольщиков» или «повстанцев» в этих населённых пунктах никогда не существовало. Можно смело утверждать, что органы УНКВД сфабриковали материалы этих и многих подобных им дел. Так, в показаниях арестованного казака-реэмигранта Я.М.Бузунова встречаются упоминания об участии в РОВСе некоторых енисейских казаков: командира Енисейской сводной казачьей бригады (1921-1922г.г.) войскового старшины Г.К. Бологова и деятельности зарубежных казачьих станиц в Китае. Зимой 1923 г. Сибирское бюро ЦК РКП (б) рассматривало вопрос о даче разрешения на возврат в Енисейскую губернию ещё девятистам енисейским казакам, находившимся в Приморье, часть из которых вернулась к этому времени из Манчжурии. В результате этого решения, уже в апреле 1923 г. в казачьи села на юге Минусинского уезда Енисейской губернии вернулись казаки, эвакуировавшиеся ранее в Приморье из Манчжурии. Этим казакам, добровольно вернувшимся из Китая, также не удалось избежать политического преследования, поскольку в это время по всей Сибири прокатилась волна репрессий в отношении тех из них, кто служил в частях белой армии адмирала Колчака или других антибольшевистских вооружённых формированиях. Пик этих репрессий относится к периоду начала 1920 - концу 1929 г.г. К суду целенаправленно привлекались казаки, служивших в белой армии под командованием генерала А.И. Бакича, поручика И.И.Занина, атаманов Соловьёва, Красильникова и др. Тяжесть приговоров этой категории лиц была особенно велика. Она была обусловлена тиранией режима и патологической жестокостью вождей большевиков В.И. Ульянова-Ленина и Л.Д. Бронштейна-Троцкого, стремлением к уничтожению всех своих бывших противников. Крайним проявлениям красного террора способствовало также психологическое состояние всего общества, воспитанного на экстремизме долгих военных лет, готовности к преступным деяниям сотрудников различного ранга Чека и ОГПУ и их полного равнодушия к чужой боли, страданиям и смерти. Используя свои неограниченные возможности, сотрудники ревтрибуналов, «двоек», «троек», а позднее - и большинства советских судов, всячески преувеличивали численность и возможности «контрреволюционного подполья», и, занимаясь его ликвидацией, попросту сводили счёты со всеми подозрительными и неугодными власти или отдельным её представителям на местах, гражданами. В этой связи показательно письмо члена Доноблревкома И. Рейнгольда, который писал в 1918 году: «Бесспорно, принципиальный взгляд на казаков как на элемент, чуждый коммунистической идее, правилен. Казаков, по крайней мере, огромную их часть, нужно истребить, просто уничтожить физически, но тут нужен огромный такт, ни на минуту нельзя забывать, что мы имеем дело с воинственным народом», который имеет начала «независимости, обособленности, своей самостоятельной государственной жизни». Основная волна арестов по «делу РОВСа» прошла в Красноярском крае в в сентябре-ноябре 1937 г. В районах компактного расселения казаков следователями УНКВД по ХАО было «раскрыто» несколько «районных штабов Западно-Сибирского филиала РОВС», которые, якобы, проводили работу по следующим направлениям: организация боевых дружин в казачьих станицах и селах, повстанческая подрывная работа, антисоветская агитация и вредительство в колхозах. Самыми крупными из подобных «штабов РОВСа» были названы Минусинский, Ширинский и Таштыпский - все на территории Хакасской области входившей тогда в Красноярский край. Фабриковались подобные дела и в соседнем Минусинске. Так, например, по делу М.О.Бузунова – которого следователи УНКВД провели по документам, как «руководителя отделения Минусинского штаба РОВСа» был арестован 31 человек, все они решением «тройки» УНКВД по Красноярскому краю от 22 сентября 1937 г. были приговорены к высшей мере наказания – расстрелу. 30 сентября того же года по делу контрреволюционной организации в станице Алтай Минусинского уезда были приговорены к расстрелу еще 22 человека, проходившие по делу казака-реэмигранта П.И.Худоногова. В конце сентября 1937 г. осужденные по этим двум делам казаки были расстреляны в Минусинске. В октябре бдительными чекистами был «ликвидирован» «штаб РОВСа» в Ширинском районе, якобы создавший боевые дружины в ст. Соленоозерная, пос. Шира и дер. Чебаки. По этому делу осудили 12 человек, 5 из которых были казаками-реэмигрантами из Китая. В начале ноября был начат судебный процесс по обвинению казаков проживавших в бывших станицах Соленоозерная, Камчатская и Даурская. В начале ноября месяца 1937 г. осуждению тройкой УНКВД подверглась ещё одна группа казаков - уроженцев этих станиц, проходивших по делу бывшего казачьего офицера М.В.Катцына. Она насчитывала более сорока человек, причём десять из них были казаками-реэмигрантами вернувшимися из Китая. В этом архивно-уголовном деле тех лет указано, что бывший подъесаул М.В. Катцын, казак станицы Солёноозёрной, названный в деле одним из «руководителей Ширинского отделения РОВСа», будучи в Китае, якобы был завербован ее заграничным эмиссаром, последним атаманом ЕКВ генерал-майором Казанцевым в 1923 году..." Это утверждение следователей УНКВД по ХАО совершенно не соответствует действительности, т.к. атаман Енисейского казачьего войска Казанцев был убит в одном из боёв под дер. Атамановкой в Урянхайском крае ещё в 1921 г. Следовательно, покойный атаман просто физически не мог осуществить «вербовку» нового члена организации. По «делу РОВСа» также проходили некоторые казаки - уроженцы станицы Алтайской Минусинского района (ныне - дер. Алтай Алтайского района РХ) – Худоногов, Матонин, Чихачёв и их товарищи - всего девятнадцать человек. Они также были репрессированы в начале тридцатых годов, как якобы состоявшие в местной ячейке РОВСа.
С конца октября 1937 г. проходила операция по «ликвидации» многочисленных ячеек «Таштыпского штаба РОВСа», организовавшего боевые дружины в бывших казачьих станицах Таштып, Имек и Арбаты. По версии следователей в их составе, якобы, участвовало не менее 20 человек, - жителей казачьих станиц Арбаты, Монок, Таштып и Имек, причём трое из осужденных казаков были реэмигрантами. Следователи Таштыпского райотдела УНКВД «раскрыли подпольную белогвардейскую повстанческую организацию, которая якобы, ставила перед собой задачу поднять вооружённое восстание в окрестных деревнях и свергнуть там советскую власть». По сфабрикованному уголовному делу были арестованы семь бывших таштыпских казаков, ранее служивших в 1-ом и 2-ом Енисейских казачьих полках: Ф.К. Каргополов, А.К. Каргополов, В.О. Борзов, Ф.Т. Псарёв, Г.М. Псарёв, В.Я. Потылицын и А.П. Потылицын. Все эти лица были расстреляны в Минусинской тюрьме в ночь на 29 октября 1937 г. Та же печальная участь постигла и казаков станицы Арбатской Таштыпского района (ныне с. Малые Арбаты Таштыпского района РХ). Из постановления «особой тройки» НКВД: «… расстрелять по списку всех нижепоименованных лиц за создание боевой белоповстанческой организации», созданной по версии следователей райотдела бывшим атаманом станицы Арбатской Минусинского уезда Е.С. Медведевым. Вместе с ним в ночь на 27 октября 1937 года были расстреляны казаки - жители Арбатов: Н.И. Сипкин, Е.Ф. Сипкин, И.И. Сипкин, Б.И. Сипкин, А.С. Чанчиков, М.К. Медведев и другие «участники бандгруппы»: Ф.А. Часовских, Ф.В. Челтыгмашев, А.Ф. Филиппов, Л.А. Дьяков, П.А. Хармашин и М.П. Яворский. Там же, в ночь на 8 декабря 1937 г. по приговору «особой тройки» были расстреляны казаки бывшей казачьей станицы Монок (ныне с. Большой Монок Бейского района РХ) - колхозники артели «Горный Абакан»: А.В. Байкалов, С.С. Байкалов, М.С. Байкалов, В.Г. Байкалов, П.С. Сипкин, К.А. Чердоков. Вот список фигурантов ещё одного архивно-уголовного дела № 07118 от 27 ноября 1937 г. По сфабрикованному обвинению тринадцать бывших казаков из Таштыпа, Имека и прииска Анзас приговорены к расстрелу: С.М. Лалетин, А.С. Шахматов, П.К. Каргополов, Г.П. Каргополов, В.Э. Кравцов, И.З. Зырянов, В.Т. Псарёв, А.Г. Шахматов, Ф.Я. Потылицын, И.З. Сипкин, А.Г. Байкалов, А.А. Соболевский, П.И. Махов, а двое «фигурантов» этого же дела - Ф.Л. Борзов и М.Я. Шилов, также проходивших по сфабрикованному следователями УНКВД по ХАО уголовному делу,- получили по десять лет ИТЛ по 58 статье УК РСФСР. К марту 1938 г. карательные органы подготовили к рассмотрению в судах, «особых двойках» и «тройках» материалы еще на более чем трёхсот енисейских казаков… Большое число енисейских казаков в тридцатые годы было сослано в ссылку, в глухие, неприспособленные для жизни местности в суровые районы Красноярского, Туруханского, Колымского краёв РСФСР. По свидетельству очевидцев, в первую же зиму примерно третья часть ссыльнопоселенцев: старики, женщины и малолетние дети умерли от голода, холода и болезней. Другая их часть была выслана на север Кемеровской и Томской областей, где они были задействованы на тяжёлых лесозаготовительных работах в глухой тайге. Аналогично дело обстояло и с теми из наших земляков, местом отбытия ссылки которых были назначены районы слюдяных разработок в Иркутской области, где они были задействованы на наиболее трудных и вредных для здоровья людей работах. Не добрую славу среди ссыльных казачьих семей с берегов Енисея и Абакана получила дер. Ольховка Курагинского района Красноярского края (ныне - Артёмовский рудник). Во всяком случае, подобным образом характеризовали это место ссылки дети ссыльного енисейского казака А.П. Байкалова: дочери Маланья, Федосья, Павлина и сын Михаил, в малолетнем возрасте прошедшими ссылку вместе родителями и оставившие свои воспоминания о том горьком периоде их жизни. Подобные примеры не единичны. Репрессии против енисейского казачества продолжались, то затухая, то вновь разгораясь с новой силой, все двадцатые - тридцатые годы прошлого века. Представители многих енисейских казачьих родов: Александровы, Аномаловы, Байкаловы, Бедеревы, Бузуновы, Воротниковы, Ермолаевы, Дорофеевы, Зеленовы, Зыряновы, Сипкины, Солдатовы, Медведевы, Мосины, Потылицыны, Псаревы, Терских, Терсковы, Каргополовы, Саломатовы, Худоноговы, Черкасовы, Черкашины, Чердоковы, Шахматовы, Широковы, Шуваевы, Юдановы, Юшковы, Южаковы и многие-многие другие — были репрессированы по постановлениям внесудебных органов Красноярского края и Хакасской автономной области. Приведённые выше примеры массового террора власти отображают лишь небольшую часть кровавых репрессий казачества на Енисее. Не будет большим преувеличением сказать, что в отношении енисейского казачества советская власть в двадцатые - тридцатые годы прошлого века проводила политику тотального красного террора в отношении казаков с элементами самого настоящего геноцида. В советском энциклопедическом словаре есть точная трактовка этого понятия: «ГЕНОЦИД–одно из тягчайших преступлений против человечества, истребление отдельных групп населения по расовым, национальным, этническим или религиозным признакам, а также умышленное создание жизненных условий, рассчитанных на полное или частичное физическое уничтожение этих групп, равно как и меры по предотвращению деторождения в их среде». Довольно зримое представление о масштабах репрессий в отношении казаков региона дают списки репрессированных, опубликованные в Книге Памяти жертв политических репрессий Красноярского края. О тех страшных десятилетиях гонений со стороны советской власти до сих пор помнят в каждой казачьей семье. Именно тогда, - в годы тяжелейших и кровавых репрессий советского времени и был сломан, если так можно выразиться «становой хребет» государствообразующего народа, неотъемлемой частью которого являлось российское казачество. Сергей Байкалов г. Абакан,РХ
|