Форум Енисейских казаков

Форум ищет главного администратора
Текущее время: 29 мар 2024, 01:28

Часовой пояс: UTC + 7 часов [ Летнее время ]


Правила форума


Братья казаки !

Форум енисейских казаков – это свободная дискуссионная площадка.

Здесь, как на казачьем майдане в старину, есть место разным мнениям, полемике и критике.
Как и в старину, обсуждению подлежат все вопросы, касаемые казачества, нашей жизни в современном мире.

На форуме недопустимо употребление матерных и оскорбительных слов, недопустимы высказывания против Православия и матери нашей – Русской Православной Церкви.

Требуется уважительное отношение к государству Российскому, Патриарху всея Руси, Главе государства. При критике государственных должностных лиц, Войсковых Атаманов Казачьих Войск, недопустимы хамство, клеветнические наветы, неуважительное отношение к должности и чину.

Эти же правила необходимо соблюдать и при общении казаков друг с другом.

Не желающие соблюдать требования казачьей этики, с форума немедленно удаляются.



Начать новую тему Ответить на тему  [ Сообщений: 3 ] 
Автор Сообщение
 Заголовок сообщения: А.П. Шекшеев. В СЕДЛЕ ОТ КАРПАТ до МАНЧЖУРИИ
СообщениеДобавлено: 22 мар 2012, 17:51 
Не в сети
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 18 мар 2012, 10:01
Сообщений: 1307
АРХИВ ЕНИСЕЙСКОГО КАЗАЧЕСТВА (перепост статьи А.П. Шекшеева)


АТАМАН ТЯЛШИНСКИЙ. НА КОНЯХ ОТ КАРПАТ ДО МАНЧЖУРИИ


В революционных событиях 1917 года енисейское казачество в основном поддерживало лозунги партии социалистов-революционеров. Но начиная с поздней весны 1918 года ему стали присущи крайние антибольшевистские настроения и действия. К концу того года ситуация в Сибири изменилась так, что ее политическим силам для борьбы с большевиками потребовалась смена правящего режима. К власти пришло российское правительство А.В. Колчака, которое с целью победы над большевизмом использовало более жесткие меры мобилизации людских и материальных ресурсов региона. Соответственно на местах руководство все больше переходило к военный администрациямв лице уполномоченных и атаманов.
Вот к таким военным относился считавший себя монархистом Алексей Никанорович Тялшинский (ударение на первом слоге), которому енисейское казачество, безоговорочно поддержавшее власть Верховного правителя, и вручило в то сложное время знаки атаманства.
Нельзя сказать, что личность Тялшинского остается неизвестной в истории Белого движения. Однако все имеющиеся о нем публикации созданы на основе материалов брошюры “Енисейские казаки”, изданной в конце 1930-х годов в Харбине, и с добавлением незначительного фактического материала в сущности повторяют воспоминания самого Тялшинского. Атаманом, так и не дослужившимся до генеральского звания и закономерно ставшим эмигрантом, представлен он в одной из этих статей. Те же самые сведения о Тялшинском содержатся и в книге об енисейских казаках современного красноярского историка, к тому же голословно объявившего его участником Сибирского Ледяного похода. Более того, данные публикации страдают одним и тем же недостатком: их авторы не располагают информацией о конечной судьбе этого человека.

Семинарист, ставший кавалеристом

А.Н. Тялшинский родился 16 марта (по паспорту — 16 февраля) 1888 года в городе Петрозаводске Олонецкой губернии. Его отец Никанор Иванович был длительное время священником Валазминского прихода III благочиннического округа Повенецкого уезда, автором публикаций в Олонецких епархиальных ведомостях, а затем служил в Петрозаводске. Проживая вместе с родителями, Тялшинский окончил духовное училище и Олонецкую духовную семинарию (1912). Очевидцам он запомнился как хороший музыкант. Алексея, самостоятельно овладевшего игрой на венской гармонии со сложной клавиатурой, в городе приглашали на семейные вечера.

Окончив семинарию, Тялшинский служил смотрителем приюта подростков по ведомству вдовствующей императрицы Марии Федоровны в Петрозаводске. В 1913 — 1915 годах был младшим чиновником МВД по особым поручениям при Ковенском губернаторе в Киеве. С началом Первой мировой, или Великой, войны Тялшинский состоял в аппарате главного уполномоченного по устройству беженцев из прифронтовой полосы — Варшавской, Курской губерний и Области войска Донского. Будучи призванным на военную службу в качестве ратника ополчения, он 4 февраля 1916 года был зачислен в эскадрон Николаевского кавалерийского училища, находившегося в Петрограде. После прохождения ускоренного курса обучения Тялшинского 1 февраля 1917 года произвели в хорунжие и отправили в 1-й Уссурийский полк Уссурийской казачьей дивизии. Она была сформирована в Лифляндии и под командованием генерал-майора А.М. Крымова направлялась сражаться с австро-венгерскими войсками в Карпатах. Догнав свою часть уже в Яссах, Тялшинский исполнял должности полкового адъютанта и делопроизводителя полкового суда.

С берегов Енисея на фронт

В далеком от фронта Красноярске сотня енисейского казачества в условиях начавшейся войны была реорганизована в дивизион, находившийся в ведении Главного управления казачьих войск военного министерства и дислоцированный в Енисейской губернии с целью поддержания внутреннего порядка. Но некоторые казаки, начиная с 1915-го, одиночками и группами пробирались на фронт и воевали там в составе различных казачьих частей. Когда добровольчество стало заметным явлением, военное министерство разрешило енисейским казакам в официальном порядке отправляться на фронт. В марте 1916 года сформировалась группа добровольцев из 120 енисейцев и 90 иркутян, уехавших эшелоном в город Вольмар вблизи Вендена, где она в апреле того же года была зачислена в состав Уссурийской казачьей дивизии. Всего за время Великой войны в сражениях на ее фронтах приняли участие около 300 енисейских и иркутских казаков. Согласно воспоминаниям сотника Г.У. Юшкова только в боях за Карпаты погибло около ста енисейцев.
Среди енисейских казаков было немного лиц с офицерскими званиями. Вспоминая, Тялшинский назвал лишь фамилии полковника М. Каргаполова, его сына подъесаула или есаула М. Каргаполова (впоследствии одно время тот командовал Красноярским дивизионом, затем стал священником, погиб от рук партизан), войскового старшину Сипкина, погибшего в 1917-м под Тернополем, и прапорщика Шереметьева, получившего ранения в боях за Карпаты. Сотников Гамбурцева, павшего в одном из боев, и Фереферова, вернувшегося в Красноярск, упоминает и Юшков.
Конвой генерала Краснова
Поэтому енисейцы-фронтовики, старавшиеся с началом революционных событий 1917 года держаться вместе, получили статус воинской части только летом этого года. По их просьбе, после соответствующего доклада Тялшинского и по согласованию со штабом корпуса командиром полка полковником Пушковым было решено сформировать отдельную енисейскую сотню во главе с есаулом П.Ф. Коршуновым, хорунжими А.Н. Тялшинским и В.М. Розановым. Как элемент надежный, не захваченный революционной пропагандой, сотня получила назначение в качестве конвоя генерал-лейтенанта П.Н. Краснова, вступившего 24 августа того же года в должность командующего 3-м конным корпусом.
Энтузиазм казаков и личное участие генерала в короткий срок превратили сотню в отличную воинскую часть. По этому поводу Тялшинский потом вспоминал: “Окружающая революционная разнузданность, упадок дисциплины в войсках, митинги и ошалелые призывы ниспровергнуть решительно все, что было при царском строе, пропаганда большевистских агитаторов — ничто не воспринималось енисейцами. И не только не воспринималось, но заставляло сильнее сплотиться, с целью усиления охраны командира и штаба корпуса. Трезвые, неподкупные, вполне дисциплинированные, они высоко и честно держали звание казака. Такими именно енисейцы и остались в памяти генерала П.Н. Краснова”.

Казачество против революционного Питера

К осени 1917 года основная масса солдат, боявшихся восстановления дисциплины, смертной казни за воинские преступления и не желавших воевать, оказалась против генерала Л.Г. Корнилова и вместе с железнодорожниками саботировала выдвижение правительственных войск к Петрограду. Непосредственно руководивший их походом на столицу генерал Крымов застрелился, а Корнилов был арестован. С усилением политической борьбы и начавшимися беспорядками, названными потом большевиками Октябрьской революцией, Керенский отдал приказ конному корпусу вплотную приблизиться к Петрограду. Ослабленный изъятием отдельных частей, он с трудом продвигался к намеченной цели.
В городе Острове революционные солдаты и станционные служащие мешали отправке эшелона Краснова. Тогда есаул Коршунов, служивший когда-то помощником машиниста, занял с енисейцами паровоз и повел состав. Эшелон проскочил станцию Псков, где волновалась огромная возбужденная толпа солдат, и проследовал к столице. К вечеру 27 октября Краснов привел к ней всего лишь пять сотен донских и сотню енисейских казаков, состоявших из 480 бойцов при восьми пулеметах и 16 конных орудиях. Гарнизон же Царского Села насчитывал 16 тысяч, Петрограда — 200 тысяч человек, не считая Красной гвардии и матросов.
Когда отряд Краснова подходил к Гатчине, на вокзале города выгружались рота солдат-измайловцев и команда матросов, посланных большевиками из Петрограда. После того как эти части, построенные на перроне, были взяты на прицел орудий, восемь казаков-енисейцев со своим есаулом разоружили их, отобрав 350 винтовок и восемь пулеметов. Нейтрализовав гарнизон Гатчины, казаки 28 октября двинулись к Царскому Селу. На подходе к нему путь преградили цепи стрелков гвардейской запасной стрелковой бригады, которые открыли огонь и поначалу стойко держались. Но после двух артиллерийских выстрелов 30 енисейских казаков во главе с Тялшинским, обойдя фронт, лавой ворвались в город и врезались в толпу митингующих солдат. После переговоров часть их согласилась разоружиться. В то время как толпа солдат бросилась штурмовать отходящие в Петроград составы, енисейцы принялись разоружать деморализованный гарнизон. Сам Тялшинский и четверо казаков с этой целью появились на станции и заняли железнодорожный вокзал.
В начавшемся 30 октября наступлении красновцев на Пулковские высоты и далее на Петроград участвовали 630 казаков с 18 орудиями, бронеавтомобилем и блиндированным поездом. Против них в районе от Красного Села до Пулково был создан фронт революционных войск, состоявших из шести тысяч красногвардейцев и матросов. Енисейские казаки в этом бою действовали сначала в авангарде наступающей колонны, а затем на левом фланге красновцев.
Судя по воспоминаниям, цепи казаков были “жидкими”, а настроение их не отличалось “воинственностью”. В бою у красных был ликвидирован броневик, но и действующая против них сотня гвардейских казаков, попав под пулеметный огонь, понесла ощутимые потери. Несколько тысяч матросов, обошедших фланг и захвативших царскосельский вокзал, огнем казачьего дивизиона и атакой донцов были отброшены. Амурские казаки отбили наступление гвардейских запасных частей. Однако, израсходовав боеприпасы и не дождавшись обещанной Керенским помощи, красновцы были вынуждены отойти к Гатчине. Отправленный командующим для выяснения обстановки в Остров, есаул Коршунов подвергся железнодорожниками задержанию и избиению. Ночью к казакам прибыли представители от матросов и предложили договориться о завершении военного конфликта. 1 ноября большевики, нарушив перемирие, ввели войска в Гатчину.

В Красноярск

С поражением корниловского "мятежа” воинские части, участвовавшие в нем, были демобилизованы и отправлены по домам. После прощальной речи Краснова, благодарившего енисейцев за службу и, по воспоминаниям Тялшинского, сказавшего, “что расстается с ними как с дорогими, близкими его сердцу, русскими людьми”, они оставили Гатчину и 6 декабря эшелоном двинулись в Красноярск. В пути с целью разоружения казаков большевики распускали слухи о том, что поведение их при ликвидации царкосельского гарнизона отличалось жестокостью: якобы они привязывали безоружных матросов к колесам поездов, а затем их пускали. Казакам пришлось неоднократно, например, в Екатеринбурге, прибегать к решительным мерам для сохранения себя как единого воинского подразделения (включая офицеров, перешедших в казачество), а также оружия и имущества.
В это время большевики в Красноярске готовили разоружение казачьего дивизиона. 9 декабря 1917 года Тялшинский прибыл в Енисейское казачье войско, где был зачислен в штат Красноярского дивизиона. “Наше прибытие в Красноярск было своевременным, — вспоминал потом, эмоционально рассказывая о тех событиях, неискушенный в литературном творчестве Тялшинский. — Молодой дивизион встретил своих братьев-фронтовиков в конном строю на вокзале. А фронтовики, в полном порядке, сделали высадку и в походной колонне подошли к молодым. На лицах всех собравшихся для встречи казаков сияло умиление и радость при виде дисциплинированной сотни. Фронтовики же пытливо всматривались в лица своих братьев, чтобы определить, не затронуты ли они революционным ядом. Команда “Вольно” разрешила сомнения. Пошли объятия, поцелуи, короткие расспросы, и сразу почувствовалось, что мы получим от своих казаков моральную и физическую поддержку. С лихими песнями, ободрявшими мирное население города, старые и молодые казаки вошли в свои казармы”. Но затем проведенная демобилизация фронтовиков, по его мнению, нарушила спокойную жизнь красноярцев.

Казачий мятеж

В одном из более поздних документов Тялшинский писал, что принимал “горячее участие в Гражданской войне”. Сначала он поддержал “сотниковскую авантюру” и стал активным деятелем так называемого казачьего мятежа. Красноярский казачий дивизион, не подчинившийся решению губревкома о разоружении, был выведен по приказу атамана Сотникова из Красноярска, и направился в Минусинский уезд. Находившегося среди "мятежников" Тялшинского 18 января 1918 года атаман произвел в сотники. В Каратузе же на 3-м большом круге енисейского казачества 15 февраля того же года его избрали помощником войскового атамана. С подавлением этого выступления красногвардейцами, произошедшим в районе казачьих станиц енисейского левобережья, Тялшинский 5 марта был арестован.
Между тем в дальнейшем он обвинял атамана А.А. Сотникова в преждевременности вывода казаков из Красноярска, расформирования воинской части, в действиях, которые поставили казачье офицерство в трагическое положение. Он поименно назвал офицеров, в том числе и не казачьего сословия, подвергнутых тогда аресту, которые “верой и правдой служили енисейскому казачеству и своими подвигами, а некоторые — и смертью, на долгие годы запечатлели в нашей памяти свои имена”: это полковник Брусенцов, есаул Янов, штабс-капитан Иванов, сотники Розанов, Бологов, Тялшинский, поручик Менар, подпоручики Дорофеев, Дубровский, Хесин, прапорщики Шереметьев, Стрелецкий, Зоул, Потылицын, Байкалов, каратузский станичный атаман Шошин и другие. Большевики, власть которых держалась последние дни, не могли оставить таких потенциальных врагов живыми. Все они, переведенные из Минусинска в Красноярскую тюрьму, согласно приговору военно-революционного трибунала, вспоминал Тялшинский, должны были вечером 18 июня подвергнуться расстрелу.

Переворот и первые войсковые дела

Однако в тот же день конный отряд енисейских казаков — участников антибольшевистского переворота, заставив стражу открыть ворота тюрьмы, освободил своих офицеров. Произошла мобилизация казаков, и началась зачистка Красноярска. В ночь на 19 июня казаки Красноярской, Торгашинской и Долговской станиц разоружили гарнизон военного городка и два отряда красногвардейцев, прибывших из Ачинска и Канска, общей численностью в 500 человек и вооруженных пулеметами. Затем они участвовали в погоне за совдеповцами в Туруханский край. Казаки преследовали их по тракту. Пройдя Енисейск и остановившись ниже по течению реки, они выловили многих беглецов, а троих из них, виновных в расстрелах офицеров, уже в Красноярске зверски убили.
С этого времени начался быстрый должностной рост молодого офицера. Мобилизованный в ряды 1-го Енисейского казачьего полка Тялшинский одновременно заведовал военным отделом войскового правления, исполнял обязанности атамана войска. На состоявшемся 4 — 9 августа (23 — 27 июля) 1918 года 4-м большом круге, или съезде, енисейского казачества Тялшинский выступал в качестве председателя. Участники большого круга обсудили вопросы деятельности войсковых правления, совета, восстановления управления по законопроекту, принятому 2-м съездом казачества в сентябре 1917 года, проведения мобилизации станичников в Сибирскую армию, введения земства и улучшения землепользования. Сотникова избрали временным атаманом, а Тялшинского — председателем войскового правления. Но вследствие того, что Сотников находился в действующей армии, Тялшинский 17 августа вторично вступил в исполнение обязанностей, а затем и в должность войскового атамана.

В борьбе с повстанчеством

В ноябре 1918 года деревня ответила на сбор налогов и хлеба, вылавливание дезертиров и разбивание самогонных заводов беспорядками, названными в советской историографии Минусинским крестьянским восстанием. Облыжно обвиняя казаков-участников правительственных акций в жестоком отношении к крестьянам и тем самым подогревая темные чувства толпы, прокламация, исходящая от инициаторов повстанчества, объясняла их поведение еще и желанием свергнуть “казацкое иго”. От рук рассвирепевших крестьян и в ходе вооруженного подавления восстания погибли 22 и были ранены семь станичников.
Но Тялшинский в это время, скорее всего, исполнял свои должностные обязанности в Красноярске. Позднее, появившись в Минусинске и защищая офицеров и казаков, с пристрастием занимавшихся наведением порядка, от обвинений в неподобающем для них поведении, он пригрозил их автору — управляющему уездом П.Н. Тарелкину — даже арестом и применением к нему нагайки. Штатский человек, Павел Николаевич, не забыл этой угрозы, поведав о ней уже на допросах в ЧК.
Следующим крупным антиправительственным выступлением стал захват повстанцами 6 февраля 1919 года города Енисейска. Осуществленный мятеж, показав ненадежность тыловых частей, вызвал шоковое состояние у властей, вынужденных некоторое время изыскивать воинские силы для его подавления. Тялшинский непосредственно занимался вопросами подбора войск. Чтобы предотвратить дальнейшее распространение восстания, были предприняты меры по усилению отряда штабс-капитана Харченко, находившегося в селе Казачинское. 8 февраля отряд пополнился присланной из Красноярска сотней призывников и вырос до 260 человек. Они были вооружены орудием и пятью пулеметами.
Расширяя зону своих действий, повстанцы 12 февраля из засады у деревни Каргино истребили отряд поручика Калашникова. В бою, состоявшемся на следующий день между маклаковцами и отрядом Харченко, деревня осталась за правительственными войсками. 19 февраля к селу Маклаково подошел отряд сотника или есаула Б. Сибирцева, насчитывающий по данным, признанным завышенными, 550 штыков. (В отряд вошли в числе других 50 лыжников во главе с подхорунжим М. Скобеевым.) В их распоряжении было 150 сабель, два орудия и 15 пулеметов. Рассказывая об этой схватке между казаками и 300 повстанцами отряда Ф. Бабкина, современные авторы по-разному представляют ее исход.
Но более полные данные говорят о том, что в пяти- или восьмичасовом бою, начавшемся в метель и с неожиданного огня повстанцев, засевших в окопах, белые, вымотавшись, не смогли преодолеть водную и искусственную преграду. Они были вынуждены отойти в сторону Абалаково, а оттуда в обход повернуть на Енисейск. Потери казаков составляли до 50 человек убитыми и ранеными. На 47 подводах увезли семерых погибших, многих раненых. Но оставили на поле боя 18 павших, семерых плененных и затем замученных повстанцами людей. Погибли подъесаул Шильников, сотник или штабс-капитан Иванов, хорунжии Соболевский, Антипович, умер от ран и сам Сибирцев. Все павшие были в торжественной обстановке перезахоронены у Красноярского кафедрального собора. Однако имеются свидетельства и о том, что повстанцы после этого эпизода частично разбежались по заимкам, а большей частью укрылись за городскими монастырскими стенами.
Наконец, в сторону Енисейска выступили отряд из 150 красноярских милиционеров во главе с поручиком В.С. Коротковым и сотни Енисейского казачьего полка. В целом против повстанцев бросили воинские части численностью в 390 штыков и сабель под командованием бывшего уездного комиссара и штабс-капитана А.А. Платонова. Только в ночь на 27 февраля 1919 года правительственные войска ворвались в Енисейск, уничтожив до 200 защитников города. 28 февраля казаки окончательно очистили его от мятежников. Отдельным отрядом казаков, действовавшим на территории Енисейского уезда, командовал и Тялшинский.

Атаманство

В отсутствие Тялшинского в Минусинске 15 — 21 февраля (по старому стилю) 1919 года состоялся 5-й большой круг, или съезд, Енисейского казачьего войска. Он отправил его участникам телеграмму следующего содержания: “Приветствую съезд станичников, будьте мудры и крепки в решении дальнейшей вашей судьбы, сожалею, что не могу присутствовать съезде по причине создавшихся событий. Ваши сыновья творят святое дело…”
Ввиду того, что Сотников атаманские обязанности уже не исполнял, съезд обратился к выборам нового войскового атамана. При обсуждении выдвинутых кандидатур — генерал-майора Мунгалова и сотника Тялшинского — члены круга и представители Енисейского казачьего полка отдавали предпочтение последнему. Поэтому по поручению съезда с Тялшинским 17 февраля переговорили еще раз. Сообщив, что назначен командовать казаками, выступающими в Енисейский уезд, Тялшинский было снял свою кандидатуру, объяснив такое поведение молодостью, но разговор закончил признанием: “Если круг примет свое решение, то я подчинюсь”. Участники его единогласно постановили избрать Тялшинского войсковым атаманом и произвести его в чин полковника со старшинством с 20 февраля 1919 года. В ответ на телеграмму, отправленную в ставку Верховного правителя, с ходатайством об утверждении этого решения, правительство признало Тялшинского атаманом и произвело его в полковники. Другая телеграмма председателя круга И.С. Анищенко атаману А.Н. Тялшинскому поздравляла его с избранием и производством, а заканчивалась следующим торжественным пожеланием: “Круг…, вручая Вам судьбу войска, желает счастья и успеха в деле устроения жизни войска; дай Вам Бог сил и здоровья”.
Становление новообразованного войска сопровождалось крупными недостатками. По мнению ревизоров, проверявших Енисейское войско в начале 1919 года, оно находилось в неудовлетворительном состоянии по управлению и организации: штаты войскового правления были составлены по образцу Сибирского казачьего войска и для енисейцев являлись чрезмерными; финансовое положение войска подрывалось растратами; его руководство, переоценивая значение казаков, вмешивалось в дела строевых частей, что при недостатке опытных кадровых офицеров тормозило процесс их формирования и воспитания.

Во главе енисейских казаков

Но в условиях усиливавшейся Гражданской войны Тялшинский все больше и охотнее для его натуры боевого офицера занимался решением других вопросов. Весной 1919 года он руководил операциями енисейских казаков по очищению от партизан северной части Ачинского уезда. Начиная с мая того же года атаман проводил мобилизацию среди коренного населения. Хакасский дивизион, созданный в составе Енисейского казачьего войска, в дальнейшем был отправлен на фронт. В целом за время борьбы с большевиками — благодаря, в частности, усилиям и Тялшинского — енисейское казачество выставило два полка шестисотенного состава и батарею из двух орудий, которые сражались на Урале и очищали от партизан территорию Енисейской и Иркутской губерний.
Поддерживая режим Колчака, енисейское казачество в то же время стремилось отстаивать свои узкогрупповые интересы. Так, в мае 1919 года войсковое правление возбудило перед правительством ходатайство об освобождении казачьего населения от уплаты губернского и уездного сборов и, не дожидаясь решения властей, обратилось в земскую управу Минусинского уезда с просьбой этих налогов с казаков не собирать. Лишь постановлением совета министров российского правительства от 10 июня 1919 года, утвержденным приказом Верховного правителя от 24 июня того же года, енисейцы получили признание в качестве отдельного казачьего войска и с подчинением его атамана военному министру.
Где-то в это время Тялшинский обрел свою семью, женившись на проживающей в Красноярске выпускнице Института благородных девиц Л.Ф. Новицкой, 1895 года рождения.
Карьера Тялшинского, офицера, за два года прошедшего путь от хорунжего до полковника, была обычной для участников Гражданской войны. Среди белых генералов и атаманов часто встречались лица, которые начинали ее, будучи в таких же чинах. Они становились хозяевами больших территорий, имели вооруженные силы, пытались проводить свою собственную внешнюю политику и даже порой не подчинялись приказам Верховного правителя. Некоторые элементы так называемой “атаманщины” были присущи личности и поведению самого Тялшинского, который все больше расходился в вопросах управления казачеством с гражданскими и военными властями, а также проявлял склонность к неподчинению правительству. Еще 20 июня 1919 года совещание представителей войсковых самоуправлений казачьих войск осудило и признало незаконными действия Тялшинского, который якобы самовольно присвоил себе звание полковника и раздавал чины другим лицам.
Налицо имело место противоречие юридического характера. Согласно законопроекту о самоуправлении Енисейского казачьего войска, принятому на его втором съезде, войсковому атаману подчинялись все казачьи части в пределах и за пределами войска. Современный историк утверждает, что по принятому в дальнейшем положению об управлении казачьими войсками атаману Тялшинскому подчинялись все сформированные из казаков войска, а сам он наделялся правами командира отдельного корпуса. В то же время полковые формирования енисейских казаков подчинялись армейскому командованию, и войсковой атаман согласно своду военных постановлений не имел права вмешиваться в положение и действия строевых частей. Реальной вооруженной силы в распоряжении атамана в сущности не было.

Защищая Минусинск

Вскоре ее отсутствие оказало самое серьезное влияние на исход борьбы со степнобаджейскими повстанцами, прорвавшимися на территорию Минусинского уезда. Проследовав через деревни Козино, Мигна, Ольховка, Дятлово и выйдя в район сел Шалаболино и Курагино, так называемая партизанская армия А.Д. Кравченко и П.Е. Щетинкина, стремясь кратчайшим путем дойти до Минусинска, 24 — 25 июня 1919 года попыталась переправиться через реку Туба. Фронт был удержан благодаря мужеству подошедших членов местной команды во главе с поручиком Ценбергом, казаков — с Заниным и дружины деревни Большая Иня. Потерпев неудачу в боях за переправы с небольшими отрядами дружинников и казаков, партизаны, среди которых, судя по газетной информации, было много мадьяр, латышей и немцев, двинулись вверх по Тубе, оставляя за собой разоренные селения. Так, в селе Шалаболино партизаны опустошили 35 дворов, рассыпали хлеб по улицам, вырезали несколько семей и изнасиловали женщин; в деревнях Козино и Кныши убили оставшихся стариков; в Курагино уничтожили архив, разгромили квартиры лесничего, почтово-телеграфного чиновника, врача, состоятельных жителей и отрубили головы члену волостной земской управы и одному из крестьян. С подходом из-за Енисея 26 июня “сильных” казачьих отрядов с пулеметами и во главе с Тялшинским положение минусинцев упрочилось. “Опасность для города Минусинска и ранее не была слишком велика, — бодро сообщала населению местная газета, — а теперь можно считать окончательно устраненною…”.
Однако это утверждение было поспешным. Пополнившись в Имисе 120 местными повстанцами, которых привел К.И. Матюх, партизанская армия с 500 подводами награбленного имущества двинулась к реке Амыл. Здесь они чуть не отрезали Минусинскую городскую дружину, которая, отступая под огнем, понесла существенные потери (были ранены командир прапорщик Ефимов, милиционер Изосимов, погибли Ушенин, Торбаев и Мельников). Захватив Качульку, партизаны 29 июня вышли в район Каратуза и начали обстреливать перевоз. Рассыпавшись по берегу, казаки-каратузцы старших возрастов атаку партизан отбили, но понесли потери. 28 июня отряд Тялшинского выступил из Минусинска, а 29-го его встречали в Каратузе как спасителя.
Последовавшие после этого события вызвали резкую критику в адрес казачьего руководства со стороны гражданских властей и, в частности, Тарелкина. В докладе управляющего уездом от 17 июля 1919 года оно обвинялось в том, что не организовало разведку, в отряды, контролировавшие переправы, поставлялась водка, находившиеся не в частях, а в Каратузе офицеры правительственного отряда пьянствовали в штабе. Такое поведение командного состава и отсутствие, по мнению Тарелкина, способностей к руководству войсками у Тялшинского привели к разложению рядовых бойцов и несанкционированному отходу от переправы одного из отрядов. Вследствие этого партизаны успешно в районе деревни Шириштык форсировали Амыл, а белые после эвакуации населения без боя оставили Каратуз. Здесь мародеры из партизан и местных разночинцев опустошили и разгромили 45 казачьих домов, кредитное товарищество, квартиру и канцелярию мирового судьи, а также сожгли ряд амбаров. Разгрому подверглось и училище. Убили пятерых престарелых жителей, отказавшихся от эвакуации.
4 июля партизанские разъезды появились уже в селениях Шошино, Тигрицкое и Жеблахты (Худоногово). Через день Тялшинский был отозван в Красноярск, и командование перешло к его не менее известному сослуживцу.
Дописать эту малоизвестную страницу Гражданской войны привелось есаулу Г.К. Бологову, чья деятельность, несмотря на его личную храбрость, также подвергалась критике со стороны все того же Тарелкина. Хотя Бологова обвиняли в пассивной тактике, выражающейся в преследовании партизан, тогда как у него имелись возможности перекрыть им пути отхода и разгромить, именно под его руководством белые сумели остановить и очистить Минусинский уезд от противника.
Предположительно основой отряда, находившегося под командованием Бологова, стала учебная команда молодых енисейских казаков, которой он руководил с весны 1919 года. Кроме того, командование направляло к нему казаков, возвращавшихся из отпусков, а также дружинников при наличии у них оружия и военного опыта. По явно завышенным сведениям, в распоряжении Бологова были сосредоточены 700 казаков, почему-то названных авторами “забайкальскими” и “уральскими”, и две тысячи штыков. С такими силами есаул мог уже маневрировать и вести успешную борьбу с партизанами.
Выполняя приказ командования, отряды есаулов Шабалина, Фролова и поручика Ценберга выдвинулись в район села Казанцево. Сюда же со стороны деревни Жеблахты наступали 800 партизан в основном Северо-Ачинского полка при трех пулеметах. Навстречу им Бологов 6 июля перебросил через реку Ою 350 дружинников с двумя пулеметами. Окопавшись на берегу и обороняясь, они продержались до подхода отряда Шабалина. Пополнившись пехотой и артиллерийским взводом, эти силы своим огнем и наступлением отбросили противника. Потеряв 51 человека убитыми, партизаны, как писала газета, “в панике” бежали в Жеблахты и Шушенское, а села Каратуз и Ключи были очищены от “бандитов”.
В ночь на 7 июля отряд сотника Мамаева выступил на Ермаковское. Ударники-казаки и бойцы отряда особого назначения вновь сбили партизан с позиций, заставили Манский полк, теряя канцелярию, бежать к переправе. Быстрым продвижением казаков на деревню Григорьевку Щетинкин с двумя ротами и эскадроном был отрезан в Шушенском от основных сил партизан, пытался в районе Очур переправиться через Енисей. Его отряд, отогнанный боевыми действиями от деревни Козлово, прошел Среднюю Шушь и по вьючной тропе устремился в Усинский край. 8 июля в районе села Верхний Кебеж главные силы партизан артиллерийским огнем были в очередной раз “опрокинуты” и бежали через Григорьевку на Усинскую колесную дорогу.
Как сообщала газета, с 12 по 14 июля очевидцы наблюдали, как на Туран и Усинское шли и уехали на телегах женщины и дети “банды”, состоявшие в основном из босых, оборванных людей, не стеснявшихся отбирать у русских беженцев последнее имущество. Во всех селениях, где побывали “бандиты”, население хоронило зверски убитых и расстрелянных представителей власти, местную интеллигенцию, односельчан и подсчитывало убытки от многочисленных погромов и грабежей.

“Атаманщина”

Современники, а следом и историки обвиняли Тялшинского в проявлениях “атаманщины”, выразившихся в попытках усиления своей власти путем получения от омского правительства дополнительных прав и льгот. Понимая, что сил для борьбы с повстанцами в его распоряжении недостаточно, он летом 1919 года решился на переподчинение себе 1-го Енисейского казачьего полка и пошел на конфликт с командованием Иркутского военного округа и сводно-казачьей бригады. Встретившись в Красноярске с атаманом Иркутского казачьего войска генерал-майором П.П. Оглоблиным, уже затеявшим склоку с армейским командованием о переподчинении ему Иркутского казачьего полка, Тялшинский заключил с ним “соглашение” о порядке изъятия “своих” полков. В телеграмме от 8 июля Тялшинский сообщил Оглоблину о том, что начал, обратившись к походному атаману казачьих войск А.И. Дутову, ходатайствовать о переводе енисейских казаков из сводно-казачьей бригады. Однако телеграмма была перехвачена начальником штаба Иркутского военного округа полковником Главатским, который сообщил о ней командующему войсками округа генерал-лейтенанту В.В. Артемьеву. В свою очередь, тот не только счел вмешательство атаманов в “строевую часть” недопустимым, но и обвинил их в попытке “ниспровержения существующей власти”. Оглоблин был на время следствия посажен под домашний арест. Итогом судебного разбирательства, в которое вмешались атаманы А.И. Дутов, Г.М. Семенов и И.М. Калмыков, стал оправдательный приговор Оглоблину, свидетельствующий о слабости верховной власти и ее стремлении не обострять отношений с надежной и значительной частью белой армии.
Следовательно, Тялшинский воспротивился переподчинению енисейских казаков непосредственно армейскому командованию. Его попытка перейти к согласованным действиям с атаманами других войск закончилась почетной отставкой от должности. Заседавший с 12 по 20 августа 1919 года сначала в Минусинске, затем в Красноярске 6-й чрезвычайный круг Енисейского казачьего войска испросил для Тялшинского производство в следующий чин и награждение орденом “Освобождение Сибири”. Преподнеся золотые часы с надписью и решив вывесить его портрет в войсковом правлении, круг отправил бывшего атамана во Владивосток на учебу за счет войска в академии генерального штаба. В грамоте от 19 августа его участники трогательно писали: “Провожая своего Батьку Атамана Алексея Никаноровича в Военную Академию, 6-й Чрезвычайный Большой Круг Енисейского казачества с искренней признательностью помнит великие заслуги его перед казачеством и истерзанной Сибирью в деле ее освобождения от засилья врагов-большевиков. В знак особой благодарности и признательности Круг жалует глубокоуважаемого Алексея Никаноровича Тялшинского званием Почетного Казака Енисейского казачьего войска”.
Вопреки сообщению одного из историков о назначении нового атамана (об уникальном случае во взаимоотношениях омской власти с казачеством, когда она не только отстранила прежнего, но и без выборов поставила во главе войска своего человека) эмигрантская публицистика свидетельствует о другом. Нового атамана — Виктора Лукича Попова, Генерального штаба генерал-майора и большого знатока Урянхайского края — енисейские казаки, вероятно, формально, но все же избирали.

В эмиграции

С крушением политического режима Тялшинский в марте 1920 года эмигрировал в Маньчжурию. Никто из беженцев не думал доживать оставшуюся жизнь за пределами Родины. Но Тялшинский из-за полного отрицания, как он объяснял в одном из документов, Советской власти игнорировал массовые реэмиграции в СССР и ходатайство о получении советского подданства не возбуждал. Чтобы выжить, эмигранты не чурались любой работы. Находясь в Харбине, семья Тялшинского сначала жила его случайными заработками. По сведениям красноярского краеведа А. Н. Тимофеева, Тялшинский в 1923 — 1925 годах служил в качестве полицейского и автобусного билетера. Начиная с 1926 года он находит более-менее постоянное пристанище и работает заведующим пунктом по продаже бензина зарубежных компаний. В 1937 — 1940 годы уже был служащим Нефтяного союза. Не только для самого Тялшинского, но и для его сыновей был характерен интерес к познанию и изучению языков. Вероятно, этого требовала необходимость постоянного общения со множеством иностранцев. В 1940-е годы Тялшинский уже был заведующим курсами по изучению японского языка в составе Харбинской духовной семинарии, где он также преподавал “древние”, как записано в документе, языки.
Когда в Харбине в 1926 году образовалась Енисейская зарубежная казачья станица, Тялшинского стали неизменно избирать ее атаманом. 28 июля 1940 года он был избран в очередной раз и пробыл в этой должности вплоть по 1945 год.
Жена Тялшинского, Лидия Федоровна, служила конторщицей на КВЖД. Сыновья Георгий и Федор, родившиеся в начале 1920-х годов, окончили Северо-Маньчжурский университет (Харбин). Заполняя общую, профессиональную анкету от 10 марта 1944 года, служащий бюро по делам российских эмигрантов в Маньчжу-Ди-Го записал, что Тялшинский “здоровья среднего, впечатление производит хорошее”.
Дальнейшая судьба Тялшинского считалась неизвестной. Но исследовательская работа помогла установить...

Вместо эпилога

…Мы сидим в просторном и гостеприимном доме на окраине известного в Хакасии поселка. Рядом мой друг, страстный любитель истории из Красноярска, с помощью которого и нашлись те люди, имеющие самое прямое отношение к Алексею Никаноровичу. Никак не можем поверить, что нам так повезло. Сомнения исчезли, когда в руках оказались семейные фотографии. На них был все тот же знакомый архивный портрет.
В ногах у нас французский бульдожка, всеми силами показывающий свою дружескую расположенность. А светлая, миловидная женщина, внучка атамана, периодически обращаясь к своей маме за помощью, начала неторопливо рассказывать…
С приходом Советской армии в Харбин Тялшинский был арестован и вывезен во Владивосток. Согласно информации Главного управления МВД Российской Федерации по Красноярскому краю, в ноябре 1945 года Приморский военный трибунал, осудив Тялшинского по 58-2 статье УК РСФСР, карающей за вооруженное восстание с целью захвата власти расстрелом или лишением свободы на срок не ниже трех лет, приговорил его к 10 годам заключения.
После пережитых испытаний жена и младший сын Тялшинского перебрались в Сидней (Австралия), там сейчас живет внук атамана. Старший же сын с женой переехал из Харбина в Сиань, где работали в институте иностранных языков. С объявлением новой реэмиграции они, желая воссоединиться с Родиной, в 1954 году решились на переезд в СССР. Отчизна приняла сурово: сначала они жили и работали в одном из ширинских поселков, новоселы которого поднимали целину, затем в городах области. Имея хорошее образование, старший сын Тялшинского дослужился до должности начальника отдела одного из черногорских заводов. Все — не только дети, но и внуки атамана — выучились и имеют сегодня высшее образование.
Сам же Тялшинский отбывал заключение, находясь в Краслаге, на Нижнем Ингаше. 30 марта 1949 года он был этапирован в особый лагерь МВД — Озерлаг — на станцию Тайшет Иркутской области. Тялшинский дожил до своего освобождения и вернулся к семье, но через несколько месяцев, вероятно, в феврале 1956 года скончался. Могила его на Черногорском кладбище, к сожалению, была утрачена.

Так далекое стало близким. Сегодня уточняется дата смерти атамана, ведется поиск его следственного дела.
Современные историки считают Тялшинского типичным выдвиженцем Гражданской войны. Это действительно так. Молодые люди командовали полками, младшие офицеры становились генералами и полководцами. Время требовало и выводило на историческую сцену людей не очень образованных, рубак, которые в хитросплетениях большой политики, случалось, допускали ошибки. Но это были личности, в которых общество сегодня испытывает дефицит. Они были способны брать на себя ответственность.

Александр ШЕКШЕЕВ,
кандидат исторических наук
Абакан

Окончание следует


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: А.П. Шекшеев. В СЕДЛЕ ОТ КАРПАТ до МАНЧЖУРИИ
СообщениеДобавлено: 22 мар 2012, 19:11 
Не в сети
Администратор
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 23 янв 2012, 09:29
Сообщений: 10136
Объеденил все три темы в одну.

Было бы лучше, если пост про атамана Тялшинского перенесли в тему про него.

viewtopic.php?f=12&t=92

_________________
Внимательно читаем Правила форума


Вернуться к началу
 Профиль  
 
 Заголовок сообщения: Re: А.П. Шекшеев. В СЕДЛЕ ОТ КАРПАТ до МАНЧЖУРИИ
СообщениеДобавлено: 22 мар 2012, 21:04 
Не в сети
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 18 мар 2012, 10:01
Сообщений: 1307
считаю материал о Тялшинском важным- это и есть настоящая, трагическая история казачества. Пусть останется в теме. Может быть, кто-нибудь прочитает и выскажет свой комментарий.


Вернуться к началу
 Профиль  
 
Показать сообщения за:  Поле сортировки  
Начать новую тему Ответить на тему  [ Сообщений: 3 ] 

Часовой пояс: UTC + 7 часов [ Летнее время ]



Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 1


Вы не можете начинать темы
Вы не можете отвечать на сообщения
Вы не можете редактировать свои сообщения
Вы не можете удалять свои сообщения
Вы не можете добавлять вложения

Перейти:  
cron
Powered by phpBB © 2000, 2002, 2005, 2007 phpBB Group
Вы можете создать форум бесплатно PHPBB3 на Getbb.Ru, Также возможно сделать готовый форум PHPBB2 на Mybb2.ru
Русская поддержка phpBB