Форум Енисейских казаков

Форум ищет главного администратора
Текущее время: 29 мар 2024, 06:35

Часовой пояс: UTC + 7 часов [ Летнее время ]


Правила форума


Братья казаки !

Форум енисейских казаков – это свободная дискуссионная площадка.

Здесь, как на казачьем майдане в старину, есть место разным мнениям, полемике и критике. Как и в старину, обсуждению подлежат все вопросы, касаемые казачества, нашей жизни в современном мире.

На форуме недопустимо употребление матерных и оскорбительных слов, недопустимы высказывания против Православия и матери нашей – Русской Православной Церкви.

Требуется уважительное отношение к государству Российскому, Патриарху всея Руси, Главе государства. При критике государственных должностных лиц, Войсковых Атаманов Казачьих Войск, недопустимы хамство, клеветнические наветы, неуважительное отношение к должности и чину.

Эти же правила необходимо соблюдать и при общении казаков друг с другом.

Не желающие соблюдать требования казачьей этики, с форума будут удаляться.



Начать новую тему Ответить на тему  [ 1 сообщение ] 
Автор Сообщение
 Заголовок сообщения: Репрессии периода гражданской войны в отношении казачества.
СообщениеДобавлено: 30 окт 2016, 10:33 
Не в сети
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 18 мар 2012, 10:01
Сообщений: 1307
Слово «репрессия» в буквальном переводе с позднелатинского означает «подавление». Ныне под репрессиями понимают различные карательные меры, применяемые государственными органами, как крайние: смертная казнь, заключение (в тюрьме, лагере), ссылка, — так и не столь жесткие: лишение гражданских и имущественных прав, свободы передвижения и т.п. Обычно государство применяет такие меры для подавления политической оппозиции: реальной, потенциальной, мнимой. Реже репрессии осуществляются по национальным, религиозным и иным признакам. Апогеем репрессий является государственный террор (в переводе с латыни «страх», «ужас) — политика преследования, устрашения и физического уничтожения государством своих внутренних противников. Но в известном смысле понятие «террор» шире понятия «репрессия», т.к. терроризировать своих врагов может и оппозиция, например, нелегалы, устраивая теракты против представителей власти, в том числе, весьма высокопоставленных, так и не в чём ни повинного населения, случайно оказавшегося в месте проведения террористического акта. Террор может быть и стихийным, спонтанным, так и спровоцированным элитой или контрэлитой; например, когда толпа, выражающая настроения большинства, устраивает погром, убивает, изгоняет со своей территории представителей меньшинства (национального, классового и др.). Надо отметить, что советское государство, осуществляло политические репрессии в течение всего своего существования, с разной степенью масштаба и суровости, пожалуй, за исключением своего трагического финала — горбачевской «перестройки». Однако, самыми масштабными и жестокими репрессии советского государства, в том числе, и против казачества, были с момента зарождения советской власти и до конца тридцатых годов прошлого, двадцатого века. Весьма показательна репрессивная политика против казачества во время гражданской войны (ноябрь 1917 – ноябрь 1922 гг.), в проведении которой можно выделить следующие периоды. Изображение

1. Период «мягких» репрессий «первой советской власти» (ноябрь 1917 – весна–лето 1918 годов, до начала массовых восстаний в тех или иных казачьих войсках). Лишение имущественных прав выражалось в широкомасштабной политике экспроприации движимого и недвижимого имущества, денег и других ценностей у частных лиц, коммерческих и общественных организаций (в том числе церкви). При «вышибании» у бывшей экономической элиты денежных контрибуций, практиковалось заложничество; (как угрозы, так и реальное взятие заложников). Лишение гражданских прав выражалось в ликвидации выборных органов казачьего сословного самоуправления, в ограничении свободы слова, собраний, демонстраций (цензура, закрытие оппозиционных газет, арест агитаторов, запрет или разгон митингов и демонстраций и т.д.). «Нетрудовые» слои населения были лишены избирательных прав, и в выборах в «совдепы», как правило, не участвовали. Для запугивания политических противников применялись элементы стихийного террора. В очагах начавшейся «малой» гражданской войны применялся и государственный террор. Так, только в одном Новочеркасске, центре Области войска Донского, большевики расстреляли с 13 февраля по 14 апреля 1918 года более 500 офицеров, в том числе 14 генералов и 23 полковника. Имущественных прав, в наибольшей степени, лишили терское казачество. Для того, привлечь на свою сторону горцев, большевики передали им часть казачьих земель, причем земельные наделы ряда казачьих станиц были переданы чеченцам и ингушам целиком, т.е. казакам грозило выселение. Так, в 1918 году, «советы» отдали ингушам три станицы: Тарскую (с хуторами), Сунженскую и Воронцово-Дашковскую ( срочно была переименована в Аки-юрт). Еще три станицы: Фельдмаршальская, Кохановская, Ильинская, — были разорены и сожжены чеченцами и ингушами ещё в конце 1917 года, их жители приютились по соседним станицам. При выселении станицы Тарской, казаки, не желавшие оставлять родные гнезда, при поддержке осетин, оказали сопротивление «чоновцам» и ингушам - горцам. В результате, ингуши и красноармейцы убили в станице 57 мужчин и 11 женщин. Белая армия генерала А.И. Деникина, заняв территорию Северного Кавказа, вернула казаков-терцев назад, в их станицы.
2. Репрессии в начале «большой» гражданской войны (весна 1918 – январь 1919годов.), когда государственный террор и вооруженные действия стали главными средствами борьбы коммунистов с политической оппозицией. Местами, уже весной 1918 года, террор приобрел тотальный характер. Например, в Семиречье, после подавления спровоцированного советской властью так называемого «Верненского белоказачьегомятежа». Этот красный террор выражался, прежде всего, в истреблении всех казачьих офицеров, священников, интеллигентов, в расстреле всех, сдавшихся в плен, казаков станицы Больше-Алматинской (май 1918 года), в массовых казнях населения в станицах Копальской (19.06.1918 года), Любовинской (Каскелен), Тастакской, казачьем выселке Кугалинском. В ряде случаев, жители, и не только казаки, но и крестьяне-старожилы, уничтожались без различия пола и возраста, «включительно до грудных младенцев». Казачьи селения выжигались, без крова осталось около шести тысяч семей казаков. Семиреченское казачество облсоветом было не только расказачено, т.е. лишено казачьего звания, земли, переданной «в общенародное пользование», но и лишено всех избирательных прав.
3. Насильственное расказачивание и тотальные антиказачьи репрессии в феврале – августе 1919 года. в завоеванных красной армией районах Донского, Уральского и Оренбургского казачьих войск во исполнение знаменитого циркуляра Оргбюро ЦК РКП(б) «По отношению к казакам» от 24 января 1919года, требовавшего поголовного истребления «богатых казаков» и «беспощадного массового террора по отношению ко всем вообще казакам, принимавшим какое-либо прямое или косвенное участие в борьбе с Советской властью». В белых армиях, по мобилизации, побывали почти все военнообязанные казаки, поэтому красный террор оказался направлен против абсолютного большинства казачьего сословия. Представители советской власти на местах, воспринимали этот циркуляр не иначе, как призыв Москвы к «полному уничтожению казачества» по принципу: «чем больше вырежем «казачья», тем скорее утвердится Советская власть…» Насильственное расказачивание, прежде всего, вылилось в массовые казни. Расстреливали не только офицеров, станичных и хуторских атаманов, писарей, судей и т.п., но и стариков, женщин. Так, на Дону, казни начались с конца февраля с создания целой сети революционных трибуналов. Всего за несколько дней, в районе станицы Вешенской было расстреляно не менее 600 чел., в станице Морозовской около 200 чел., в станице Мигулинской 62 старика, в станицах Казанской и Шумилинской в течение шести дней были расстреляны свыше 400 казаков и т.д. Кроме того, у казаков отнимали землю, хлеб и другую сельхозпродукцию, повозки, лошадей, сельхозинвентарь. Начала проводиться политика переселения на казачьи земли крестьянской бедноты из центра России, вооружения иногородних и полного, под угрозой расстрела, разоружения казаков. Казачество лишили не только избирательных, но фактически, - всех гражданских прав вообще. В ответ на дикие репрессии большевиков, на Дону, 11 марта вспыхнуло Вешенское восстание, известное ещё и потому, что весьма детально и подробно описанное всемирно известным русским писателем, нобелевским лауреатом М.А. Шолоховым в романе «Тихий Дон». Верхушка большевиков в своих приказах Реввоенсовету Южного фронта от 15 и 17 марта 1919 года, потребовала сжигания восставших селений, массового взятия заложников, расстрелов каждого 10-го и даже 5-го мужчины, применения других мер, таких, как применение химического оружия. В заложники брали «всех видных представителей данной станицы или хутора, пользующихся каким-либо авторитетом, хотя и не замешанных в контрреволюционных действиях». От себя добавлю, что всех, сколько-нибудь «замешанных», служивших ранее в частях белой армии, расстреляли ещё до начала восстания.
Изображение

4. Некоторое ослабление красного террора случилось во второй половине 1919 года и оно было связано с попыткой РКП(б) расколоть казачество на «красных» и «белых» агитационно-пропагандистскими средствами. «Смягчение» дошло до того, что 17.01.1920 года был введен, и в течение нескольких месяцев, действовал декрет ВЦИК и СНК РСФСР об отмене смертной казни по приговорам ВЧК и ревтрибуналов. Однако изначально этот декрет не распространялся на прифронтовые полосы, где казни по-прежнему продолжались. В ходе военных операций, особые отделы советских армий обычно сразу же расстреливали попавших к ним в плен, наиболее видных деятелей белых. На последнем этапе разгрома белогвардейцев, в том числе, и окончательного разгрома армий адмирала А.В. Колчака и генерала А.И. Деникина, нужды в массовых казнях и не было, так как, пули заменил тиф, буквально косивший военнопленных. Так, по признанию председателя РВС 5-й армии и Сибревкома И.Н. Смирнова, в результате эпидемии тифа в Новонико¬лаевском (ныне- г. Новосибирск) лагере, из двадцати пяти тысяч заключенных колчаковцев в живых оста¬лось не более восьми тысяч.
В директиве от 15.04.1920 года, управделами Всероссийской Чрезвычайной Комиссии (ВЧК) Генрих Ягода, настоятельно рекомендовал местным чекистам для быстрых, без ограничений, расстрелов отправлять арестованных в прифронтовые районы. Но вскоре расстреливать вновь стали повсеместно. Так, в Омске группу офицеров Сибирского казачьего войска, привезенных из Красноярского концентрационного лагеря, казнили 5 июня 1920 года По первомайской амнистии 1920 года, из лагерей и тюрем было выпущено значительное число бывших белых, но реальной свободы они так не получили. Амнистированных обязали не менее двух лет прослужить в военном ведомстве; их направляли на Польский фронт, в трудовые армии и т.д. А главное, в дальнейшем, все они, были обречены на новые фильтрации и чистки. В Сибири, например, едва ли не главным делом чекистов в 1920 году, было выявление и физическое уничтожение «исторической контрреволюции», т.е. активных колчаковцев и участников антисоветского движения в 1918 -1922 годах. На случай расширения вооруженного конфликта на Западе, коммунисты собрали большие партии пленных белых офицеров, в том числе казачьих. Однако позднее, нужда в этих потенциальных военспецах отпала, и партии офицеров стали отправлять в Архангельскую губернию на поголовное уничтожение. Известен случай затопления, в районе Архангельска, баржи с 1200 белыми офицерами. Есть данные о ликвидации большинства офицеров и чиновников Кубанской области. Где большевики, испугавшись высадки войск врангелевского десанта на Кубани, собрали и вывезли даже глубоких стариков, давным-давно находившихся в отставке. В августе – сентябре 1920 года, казаков-кубанцев партиями доставляли в Архангельск, там набивали в баржи, вывозили вверх по Северной Двине и расстреливали на пустырях из пулеметов. Так, было перебито всего, около шести тысяч офицеров и военных чиновников Кубанского казачьего войска. Особенно потрясает зачистка красными территории Крыма от бывших белогвардейцев, которые не смогли уйти в эмиграцию, после оставления полуострова русской армией генерала П.Н. Врангеля. Данная «зачистка» была проведена под руководством двух известных революционеров: венгерского еврея Бела Куна и Розалии Землячки. Для этого, предварительно, от имени знаменитого царского генерала А.А. Брусилова, перешедшего на службу к большевикам, всем белым, сдавшимся в плен, большевики обещали сохранение жизни и даже амнистию. Однако позднее, с ноября 1920 по апрель 1921 годов, в Крыму, только по официальным советским данным, было казнено не менее пятидесяти двух тысяч человек. А по неофициальным данным, большевиками было казнено от ста до ста пятидесяти тысяч бывших белых. Нечто похожее, но в меньших масштабах, происходило после оставления белыми частями территории Забайкалья, в ноябре 1920года. При следовании Дальневосточной красной армии по КВЖД, около 300 оренбургских казаков, соблазненных коммунистами, агитировавшими под защитой китайской полиции, решились вернуться из-за границы домой, однако после пересечения советской границы в районе «86-го разъезда», были под угрозой применения оружия, выгнаны из вагонов, и немедленно расстреляны из пулеметов. В зонах народных крестьянско-казачьих восстаний против коммунистов (на Кубани, Тереке, Иртыше, в Бухтарминском уезде и т.д.) красный террор и в 1920 году являлся тотальным. Приказ Реввоенсовета Кавказского фронта от 29.07.1920 года, требовал: «приводить в повиновение восставшие станицы самыми решительными мерами вплоть до их полного разорения и уничтожения».
В апреле – мае 1920 года, невиданных масштабов достиг террор против казаков на Северном Кавказе. На Тереке, большевики, уже вторично, выселили казачьи станицы: Тарскую, Сунженскую и Воронцово-Дашковскую, (ныне – чеченский поселение Аки-юрт), точнее, позволили горцам изгнать остатки деморализованных казачьих семей, — в самый разгар полевых работ. У других станиц, по распоряжению властей, отрезали большую часть земельных юртовых наделов. Всего, у терских казаков весной 1920 года, отняли и передали горцам более восьмидесяти тысяч десятин земли. Реализуя ленинскую установку: «…опора на горцев, казачьи земли надо отдать чеченцам», — коммунисты передали горцам полностью земельные юрты (наделы) восемнадцати, из двадцати, станиц Сунженского отдела бывшего Терского войска. Всего, согласно этим планам, выселению подлежало шестидесяти шести тысяч человек казачьего населения. Ходатайства терских казаков, в том числе во ВЦИК РСФСР, об оставлении их в родных местах, было оставлено без внимания, что послужило толчком к новому казачьему восстанию на Тереке в октябре 1920 года. Оно также было жестоко подавлено большевиками, причем с использованием элементов стихийного низового террора горцев. Так, при вступлении в Ермоловскую станицу, местные советские губернские власти разрешили своим «союзникам»-горцам восьмичасовой погром станицы. В ноябре – декабре 1920 года, за участие в восстании, по приказу Г.К. Орджоникидзе и И.В. Сталина выселили казачье население пяти станиц: Ермоловской, Романовской, (ныне- Закан-Юрт), Самашкинской, (ныне-Самашки), Михайловской и Калиновской (ныне- Надтеречная). Станицу Калиновскую, как «наиболее злостную», Орджоникидзе приказал сжечь, но потом смилостивился. Выселялось тотально все русское население: и казачье, и иногороднее. Мужчин от 18 до 50 лет, кроме советских служащих, увезли на принудительные работы в Архангельскую губернию, Донецкий угольный и Бакинский нефтяной бассейны (на эти же работы посылали казаков и из прочих терских станиц: Ассиновской и Наурской, Мекенской и др.). Женщин, детей, стариков отправили в Моздокский и Кизлярский уезды, но не ближе пятидесяти километров от оставленных родных станиц. Взять с собой семьям разрешили только домашнюю утварь, одежду. Все же остальное: запасы продовольствия, скот, сельхозорудия и другое имущество, — было передано государственным органам, в том числе чеченской комиссии по выселению. Чтобы выжить, выселенные, были вынуждены «побираться и просить милостыню». Это была первая в истории Советской России депортация, т.е. изгнание всего местного, «автохтонного» населения определенного района, в качестве меры «поголовного уголовного наказания». Если прибавить к восьми выселенным станицам еще три, ранее также разграбленные горцами: Фельдмаршальскую, Кохановскую и Ильинскую, то получается, что к концу 1920 года, от казаков очистили земли одиннадцати терских и гребенских станиц. За пределы образованной большевиками-коммунистами Горской АССР, было депортировано более двадцати пяти тысяч терских казаков — примерно одна десятая часть всего казачьего населения Терской области. Тем самым, казаки, были лишены мест своего исторического проживания по Гребню и Терке. Уже к 1921 году, депортация казачьего населения дала свои печальные результаты. В условиях голода, она лишала продовольствия население северо-кавказских городов и рабочих нефтяных промыслов в Баку. Вселившиеся в станицы горцы, не могли быстро освоить сложного труда землепашцев и садоводов, т.к. были скотоводами и умели выращивать только кукурузу. Известны примеры, когда например, горцы ломали ветви и даже рубили плодовые деревья, чтобы собрать с них урожай, и т.п.).
5. Тотальные антиказачьи репрессии при подавлении массовых народных восстаний в первой половине 1921 года.Во время кризиса во взаимоотношениях системы военного коммунизма и деревни, казачество активно поддержало восставшее крестьянство и, в итоге, вновь попало под «красный молох» репрессий. Будучи не менее жестокими, чем во время насильственного расказачивания 1919 года, они охватили ещё большее пространство: не только Дон, Урал, Оренбуржье, но и Кубань, Терек, Сибирь и т.д. Например, в отношении «неисправимо контрреволюционных» станиц и деревень, продолжавших симпатизировать и помогать повстанцам и партизанам, если на них не действуют ни агитация, ни взятие заложников, Юго-Восточное бюро ЦК РКП(б) циркулярным письмом от 30.05.1921 года, предписало обкомам и губкомам партии «применять меры карательные вплоть до полного уничтожения станицы или села, и поголовных массовых расстрелов». В плане типологии репрессий этого периода, весьма показательно подавление Западно-Сибирского крестьянско-казачьего восстания.
Прежде всего, широко были распространены внесудебные расправы, творимые частями РККА, ВЧК, ВОХР, ВНУС, ЧОН, милицией, членами ячеек РКП(б) и РКСМ, прочими агентами власти, среди которых был сильный настрой «карать повстанцев на месте». Так, в отбитом у восставших Петропавловске в результате «повального обыска» 16 февраля 1921 года, советские войска уничтожили: зарубили, расстреляли, — не только всех лиц, «взятых с оружием в руках», но и вообще всех «подозрительных». Бои за станицы Лобановскую, Чалкарскую, Имантавскую Кокчетавского уезда, происходившие в период с 12 по14 марта 1921 года, закончились истреблением захваченных пленных, которых коммунисты частью порубили, частью утопили в прорубях (всего в этих трехдневных боях убито и бессудно казнено до 900 казаков). Бывали случаи, когда красные, ворвавшись в станицу, убивали без разбора всех попавшихся под горячую руку мужчин, даже подростков.
Изображение

Пленные повстанцы, отправленные войсками в тыл, а также выловленные местными коммунистами и милицией, передавались специальным карательным органам. В Петропавловске чинил следствие и расправу Чрезвычайный полевой военный трибунал. По станциям и разъездам Транссиба с той же целью разъезжала Чрезвычайная тройка Представительства ВЧК по Сибири (К.И. Мосолов, М. Бородихин, И. Александровский). Такая же тройка была создана тем же Представительством и специально для Кокчетавского уезда. Полномочный представитель ВЧК по Сибири И.П. Павлуновский, 14 февраля 1921 года дал своим подчиненным инструкцию «О применении высшей меры наказания в районе, охваченном восстанием». Расстрелу подлежали: (а) все руководители и командиры повстанцев, (б) лица, не сдавшие огнестрельное оружие, (в) участвовавшие в порче железной дороги и телеграфа, (г) железнодорожники, уличенные в каких-либо связях с восставшими, (д) повстанцы, уже попадавшие в плен, отпущенные, но плененные вторично. Реально в феврале – марте 1921 года, чрезвычайные тройки и революционный трибунал, в суть дела не вникали и почти всегда осуждали всех попавших к ним в руки, на расстрел с конфискацией имущества. Приговоры обжалованию не подлежали и, как правило, приводились в исполнение немедленно. Осуждали и расстреливали партиями. Известно о казнях жителей станиц: Николаевской (две группы в 30 и 15 чел.), Селоозерской (18 казаков), Лосевской (23 казака), Кокчетавской (34 чел.), Щучинской (39 чел.), Арык-Балыкской (20 чел.) и т.д. В самом большом, из известных нам «расстрельных» списков 232 человека. В нем наряду с крестьянами и казаки Кокчетавского уезда: Аиртавской, Зерендинской, Лобановской, Чалкарской станиц. В ходе массовых расправ погибло много лиц, к восстанию непричастных или имевших к нему лишь косвенное отношение. В Петропавловске, в начале восстания, большевистские власти, расстреливали любого, за одно только распространение слухов о нем. После того, как коммунисты отбили этот город назад, они казнили несколько священников местного собора за то, что 14 февраля, когда вошли повстанцы, они якобы встречали их колокольным звоном. В действительности, в тот день колокола собора, как всегда, заблаговестили в 16.00 к вечерне. По тому же поводу был расстрелян, в группе с десятью казаками станиц Архангельской, Бишкульской, Надеждинской, Новоникольской, и Петропавловский епископ Михаил Красноперов (17.02.1921 года). Труп его «для назидания», долгое время лежал на городской площади. В Пресногорьковской станице Петропавловского уезда, среди прочих казненных коммунистами, были священник Василий Преображенский с приемной малолетней дочерью, монахини Михайловского женского монастыря и его настоятельница игуменья Евпраксия. Массовые превентивные аресты и казни «бывших» и просто подозрительных лиц, были произведены в районах, до которых волна восстания не докатилась, например, в Омске. Во время Западно-Сибирского восстания было также расстреляно много бывших белогвардейцев, следствие по которым, из-за обилия такого рода дел, затянулось. По всей территории восстания коммунисты широко брали заложников, не взирая на возраст и пол. Из их числа за каждого убитого повстанцами ответственного работника, а иногда и за рядовых членов РКП(б), расстреливали по несколько человек. Так, 12 февраля 1921 года, Сибревком ввел ответственность «населения десятиверстной полосы по обе стороны от железной дороги» жизнью и имуществом за целостность железнодорожных и телеграфных линий. Под этот приказ попало и несколько станиц Омского и Петропавловского уездов. Южную (Омск – Челябинск) и Северную (Омск – Тюмень) линии Транссиба разбили на участки, закрепили за каждым соответствующие селения 10-верстной полосы и взяли из них заложников. В случае порчи полотна и телеграфной сети заложников расстреливали. Казнили даже за то, что человек видел в 10-верстной полосе повстанцев, но не донес властям.
После расстрелов местные ячейки РКП(б) проводили конфискацию имущества казненных. Омский губисполком, 4 марта 1921 года, даже принял специальное постановление об обязательной конфискации имущества расстрелянных, а также скрывшихся повстанцев и о распределении его среди бедноты. В Петропавловском и Кокчетавском уездах это постановление было введено в действие сразу же — по телеграфу. Кокчетавский уездный ревком образовал комиссию по выявлению участников восстания, учету и конфискации их имущества; аресты производились по доносам осведомителей, поощрявшихся из секретного фонда товаров первой необходимости, который отчасти пополнялся вещами, конфискованными у осужденных и расстрелянных. Масштабы репрессий против восставших и населения повстанческих районов в первой половине 1921 года впечатляют. Председатель Сибревкома И.Н. Смирнов 12 марта 1921 года телеграфировал В.И. Ленину о том, что в одном Петропавловском уезде убито при подавлении 15 тысяч крестьян (в том числе сибирских казаков. – В.Ш.), а в Ишимском — 7 тысяч. Но восстание всё ещё полыхало. Тюменский губком РКП(б) считал, что число погибших в губернии в феврале – марте 1921 года повстанцев, «во всяком случае, превышает два десятка тысяч». Но ведь восстание охватило не только Тюменскую, но и значительные части Омской, Челябинской, Екатеринбургской губерний. Получается, при подавлении Западно-Сибирского восстания красные каратели истребили несколько десятков тысяч человек. Многие повстанческие станицы, села, деревни лишились большей части взрослого мужского населения. Так, в Красновской волости Тюменской губернии из 400 трудоспособных мужчин к началу апреля 1921 г. осталось три десятка. В некоторых станицах Кокчетавского уезда, по данным члена Казачьего отдела ВЦИК Ф.П. Степанова, лично участвовавшего в подавлении восстания, число убитых жителей превышало 600 чел., т.е. они лишились 4/6 части всего своего населения. Большевики, фактически, установили в первой половине 1921 года, в районах казачьих и крестьянских восстаний, военно-террористический режим. С наибольшей стройностью отстроили его на Юго-Востоке Европейской России: Донскую и Кубанскую области поделили на сектора, секции и подсекции; в каждой действовала «специальная тройка» представителей ВЧК по разоружению казаков и выявлению «врагов Советской власти», эти тройки имели право вершить казни без суда. Позднее, эту же систему подавления недовольных, применили при ликвидации крестьянского движения в Тамбовской губернии.
Изображение

6. Репрессии при ликвидации партизан («политбандитов») и последних очагов гражданской войны (вторая половина 1921 – 1922 годов.). Несмотря на переход к нэпу, повлекший спад повстанческих настроений сельского населения, несмотря на декларируемые амнистии партизанам, реально власти продолжали применять в отношении вооруженной оппозиции тотальные меры подавления. Так,13 июля 1921 года, Акмолинский губревком ввел ответственность сельских жителей за нахождение в районе их селений «белобандитов». Семейства «бандитов» предавались суду ревтрибунала, их имущество подлежало конфискации. В неспокойных селениях ставились на постой части Красной Армии с продовольственным содержанием за счет жителей. Своим решением от 15 сентября 1921 года, Кубано-Черноморский обком РКП(б), признал неотложной «оккупацию воинскими частями станиц», не выполнивших продналог. Были предложены меры против семей повстанцев: аресты всех мужчин старше 18 лет, высылка семей главарей «банд» на Соловки, местным исполкомам дали право выносить смертные приговоры. Полевые комендатуры проводили на Северном Кавказе поголовную проверку мужчин, брали в заложники родственников и пособников партизан, высылали их семьи в Архангельскую губернию, проводили конфискацию имущества. Приговоры выносили и политкомиссии частей РККА, на смерть они осуждали за классовую и сословную принадлежность, за бытовое недовольство властью, «за сожительство с бандитом» и т.д. Например, только политкомиссии 22-й стрелковой дивизии, с 20 сентября по 1 ноября 1921 года, по неполным данным, расстреляли на Северном Кавказе 3112 чел. Репрессии продолжались и в 1922 году. Так, в Ейском отделе Кубанской области за май – июнь 1922 года расстреляли 680 чел., в том числе 90 повстанцев, 443 «пособника», 143 заложника. Военное положение сохранялось в 36 губерниях, областях и автономиях РСФСР до конца 1922 г. При уходе осенью 1922 года из Приморья в Китай частей Земской Рати генерала Дитерихса, осмелившиеся остаться в России белые офицеры расстреливались победителями без суда и следствия. Тем не мене, и после 1922 года остатки отрядов белой армии сопротивлялись еще в течение ряда лет. Так например, на юге Минусинского уезда Енисейской губернии, действовал до середины апреля 1924 года горно-конный партизанский отряд им. Великого князя Михаила Александровича. Командиром отряда являлся енисейский казак из станицы Форпост И. Н. Соловьёв (1891-1924 г.г.) на протяжении ряда лет громил советские учреждения и части в Ачинском и Минусинском уездах. Известен дичайший случай, когда отряд красных карателей под командованием Петра Львовича Лыткина из партизанской армии Щетинкина-Кравченко в улусе Тербин, что был расположен неподалёку от казачьей станицы Арбатской Минусинского уезда, сбросили живыми в колодец 22, (по другим данным -29) - местных жителей, обвинив последних в пособничестве «белобандитам». В этих же местах, красные расстреляли в 1920 году без суда и следствия казаков станицы Монокской этого же уезда: И.Н. Воротникова, Н.П. Байкалова, И. П. Байкалова и сотника Худякова и других казаков станицы Монок. Весьма жестоко обращались с местным хакасским населением и подчинённые красного командира, будущего детского писателя А.П. Гайдара (Голикова), из отряда ЧОНа в Ачинском боевом районе, которые брали заложников среди местного населения и среди них малолетних детей, которых впоследствии расстреливали или топили их в озёрах. Об этом довольно точно рассказано в романе Владимира Солоухина «Солёное озеро».
Изображение

В Иркутской губернии в период с1922 по 1926 г.г. действовали отряды повстанцев под командой "чёрных партизан" Замащикова и Чернова, которые были рассеяны только после боёв с частями кавалерийского полка ОГПУ, который дислоцировался в районе «красных казарм» в Новониколаевске. (ныне - Новосибирск.). Добавлю, что командиром этого полка был в те годы, хорошо известный на юге Сибири, красный партизан П.Е. Щетинкин;
Происходили волнения и в других местностях. На Кубани и Тереке до весны 1925 года неоднократно случались и крупные восстания. Одно из таких восстаний произошло на реке на Амур в 1924 году). Надо отметить, что новая власть не останавливалась не перед чем: в неспокойных районах страны применялись жесточайшие меры подавления. Однако, в период с 1923 по 1928 годы, в советской карательной политике доминировали «мягкие» политические репрессии: ссылка, лишение гражданских и имущественных прав, свободы передвижения, запреты на учебу, профессии и т.д. Понятие «Большой террор» применительно к репрессиям 1937 – 1938 годов восходит, очевидно, к хрущевской оттепели, когда был разоблачен и осужден «культ личности И.В. Сталина» и реабилитированы репрессированные во время «ежовщины», «красные герои» революции и гражданской войны. В действительности, по масштабам и глубине эти репрессии в истории Советского государства стоят только на третьем месте. В 1937 – 1938 годах осуждено до 3,7 млн. чел., в том числе около 700 тысяч расстреляно). На втором — карательные мероприятия советской власти в 1929 – 1932 годах, т.е. периода раскулачивания и коллективизации (только общие суды РСФСР осуждали тогда ежегодно по 1,1 – 1,2 млн. чел., Кроме того, бессудно в 1930 – 1931 годы, в «кулацкую ссылку» отправлено 1,8 млн. чел.). А на первом, несомненно, — репрессии гражданской войны, доведенные коммунистами до уровня тотального государственного террора, геноцида по отношению не только к казачеству, но и к подавляющему большинству русского народа. До сих пор, сколько-нибудь полной и объективной статистики по карательным мероприятиям большевиков в период с 1917 по 1922 годы, в распоряжении исследователей нет. Но общие потери России от гражданской войны: (на фронтах, от взаимного террора, голода и эпидемий) оцениваются в пятнадцать миллионов погибших русских людей. Еще 2,5 млн. человек бежали от красного террора и прочих ужасов гражданской войны в эмиграцию. Полагаю, что и «наказание изгнанием», лишение Родины, при определённых неблагоприятных условиях, следует также рассматривать, как серьёзную репрессивную меру.

Шулдяков В.А.
к.и.н. г. Омск.


Вернуться к началу
 Профиль  
 
Показать сообщения за:  Поле сортировки  
Начать новую тему Ответить на тему  [ 1 сообщение ] 

Часовой пояс: UTC + 7 часов [ Летнее время ]



Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 2


Вы не можете начинать темы
Вы не можете отвечать на сообщения
Вы не можете редактировать свои сообщения
Вы не можете удалять свои сообщения
Вы не можете добавлять вложения

Перейти:  
cron
Powered by phpBB © 2000, 2002, 2005, 2007 phpBB Group
Вы можете создать форум бесплатно PHPBB3 на Getbb.Ru, Также возможно сделать готовый форум PHPBB2 на Mybb2.ru
Русская поддержка phpBB